После известия, большую часть времени Леля спала, крепко сжимая в руке платок. Она полагала, что помирится с дочерью и на этот раз. Но та попросту сбежала. Теперь же ей ничего не хотелось делать.
Улим старался отвлечься, решая рабочие вопросы, но ближе к вечеру психанул и апатично уставился в стену с задумчивым лицом.
— Что-то фотографий Сандры из отпуска не могу найти, — тихо заметила Леля. — И в группе нет. Посмотришь у себя?
— У меня нет, — равнодушно ответил мужчина. Он даже не повернул голову, чтобы глянуть в комм. — Может, не стоило прогонять ее в первый день? Тогда бы были фотографии.
— Но ты сам видел, что на нас все пялились.
— Интересно, почему?
— Из-за… — Леля осеклась, понимая, что ответ звучал бы глупо.
Она сама нарядила Шуру и сама же прогнала из-за того, что ее внешний вид привлекал к их группе слишком много внимания. Они с Аском ушли так ничего и не сказав. В тот момент женщина посчитала это лучшим решением, но теперь хотелось провалиться от стыда.
И если бы это был единичный случай.
Каждый раз ей казалось, что она права в своих суждениях, но только потом приходило в голову посмотреть на ситуацию с другой стороны. И тут же становилось стыдно. Из чувства гордости Леля не видела смысла как-то извиняться или исправлять ситуацию.
Впрочем, Улим поступал почти так же. В итоге, вот, к чему это привело.
Именно о таких отношениях они беседовали с Лизаветой Калашниковой. Каждый раз им казалось, что все будет хорошо. Но все счастливые планы мгновенно рушились о стену реальности.
Не то, чтобы Сандра намеренно выводила их из себя. Они словно рефлекторно поступали так, как поступали, и никак не могли себя пересилить.
— Позвони. Узнай, как они, — попросил мужчина.
— Ты сам не можешь? — скривилась она.
— Аск игнорирует мои сообщения, а Сандра добавила в черный список.
От такого поворота Леля опешила. Аск еще понятно. Но она не ожидала, что дочь настолько плохо относится к отцу.
На ее звонки Сандра попросту не отвечала, как и пасынок.
— Похоже, надо дать им время, — поджал Улим губы в ответ на грустный взгляд жены.
Вся эта ситуация лишь вызывала у него глухое раздражение и гнев. Непонятно даже, на кого. Хотелось сердиться в первую очередь на окружающих, но это было глупо.
***
Лизавета Калашникова выразила мне свое сочувствие по поводу травм и уточнила несколько моментов.
Беседа была недолгой. Куда больше внимания женщина уделила Аску. Что меня вполне устраивало.
Под конец она дала ему ссылку на какой-то тест и выпроводила нас из кабинета.
