Я разлил в бокалы вермут, порезал сыр, открыл банку с оливками, вывалил в тарелку консервированные ананасы. Всё банально, но очень тепло и по-домашнему. У меня такого не было много лет. Или вообще никогда. Вчерашний разврат, конечно, не в счёт. Наверно, эти счастливые минуты стоили потерянных денег.
– У тебя самой дети есть? – спросил я.
– Нет. Если честно, я бесплодна. Это очень удобно. В меня можно спокойно кончать и не бояться последствий.
Меня покоробили её слова. Я закинул вермут одним ударным, как осиновый кол, глотком и притянул Марику к себе. Она не сопротивлялась. Я трахал её с обидой и злостью.
Вечером явилась Ирада, а с ней два парня бандитского вида. У одного из-под длинной дублёнки выглядывали спортивные штаны. Мы с Марикой как раз допивали третью бутылку вина, а на очереди было пиво. Меня разобрало, причём довольно сильно. Да и Марика выглядела не лучше. Волосы у неё растрепались, а голова постоянно сваливалась то на левое плечо, то на правое, а то и вовсе назад.
– Какие люди, – сказала Ирада, глянув на меня без особой радости. – Ты уже уходишь?
Я ухмыльнулся ей в лицо, подтянул трусы.
– Я только что пришёл.
– Да всё нормально, – сказал один из парней. – Можем все вместе немного потусить.
Мне такой расклад не особо нравился, но уходить тоже не хотелось. Я решил посидеть с ними. К тому же эти парни притащили три пакета выпивки. Мы уселись в комнате, разлили и начали кирять. Тот, что был в спортивных штанах, хватал Марику за ляжки и пытался поцеловать. Его звали Славик. Другой лапал Ираду. Он сказал, что его зовут Равиль. Я был в стороне, налегал на халявную выпивку и чувствовал себя здесь лишним. Впрочем, это чувство было мне хорошо знакомо, оно преследовало меня всю жизнь, я давно с ним свыкся и сдружился, поэтому особо не переживал. К тому же я надеялся, что эти гопники через пару часов уйдут, а я останусь.
Я вышел на кухню и закурил. За окном сгущались сумерки, начиналась метель. Из комнаты слышались стоны, скрипела кровать. Я представил, как один из них, наверняка самый мерзкий, тот, что в спортивных штанах, дрючит Марику. Стало грустно. Затушив сигарету так, что она переломилась посередине, я вернулся в комнату. Не знаю зачем. Что я хотел сделать? Отбить её?
Марика сидела в кресле, никто её не дрючил, она была слишком пьяная. Зато Ираде доставалось с двух сторон. Несколько секунд я глядел на мелькающие яйца, распяленные рты, взмокшие тела, затем решительно подошёл к Марике и взял за руку. Она не сопротивлялась. Я вывел её на кухню и посадил на стул. У неё было совершенно отрешённое лицо, глаза медленно открывались и закрывались. Что-то нашло на меня. Я встал перед ней на колени и начал целовать руки. «Господи, господи, господи, это сон, это бред», – стучало в голове.
