– У меня на лице ничего нет? – спросила она. – Тушь в порядке?
– Да, – злобно ответил я, глядя на её припухшие губы. – Заебись просто.
– Ты чего такой бука? – засмеялась Марика. – У них в туалете висит расписание занятий и мероприятий Дома культуры. Завтра, например, будут танцы для тех, кому за тридцать.
– Может, мне сходить, – сказал я.
В этот момент послышался какой-то шум от рулеточного стола. Гена что-то раздражённо втолковывал крупье, который в свою очередь равнодушно пожимал плечами. Появился громила в дешёвом костюме, наклонился к Гене и сказал, судя по выражению лица, нечто внушительное. Гена развёл руками.
– Они тут мухлюют наверняка, – сказала Марика шёпотом.
– Чем вы там занимались в туалете? – спросил я неожиданно. В первую очередь для себя.
– Ой, да брось! – отмахнулась Марика. Потом внимательно на меня посмотрела. – Да ну, ты чего, смеёшься?
Я почувствовал себя глупо. Как пацан, в самом деле. Влюбился в проститутку. Влюбился? Мне не хотелось об этом думать. Пора заканчивать этот балаган. Я подозвал бармена, который больше был похож на домушника, и попросил бутылку коньяка. На Марику я не смотрел, но чувствовал, что она то и дело бросает на меня взгляды.
К нам подошёл этот головорез, Коля Клинтон.
– Мы тут играем, а не бухаем. Если хотите выпить, валите в кафе или ресторан.
– А если я не хочу играть? – спросил я.
– Тогда вали.
– Но я заплатил за вход.
– Не колышет. Ты должен играть.
– Мой друг играет. А я его жду.
– Тогда на улице жди, – сказал Коля.
Я налил полный стакан и, глядя ему в глаза, медленно выпил. Изнутри моментально шарахнуло. Старая выпивка смешивалась с новой, вступала в реакцию, срывала планку.
– Ты убивал когда-нибудь? – спросил я, стараясь, чтобы голос звучал угрожающе. Уж не знаю, насколько у меня получилось, но Коля напрягся. Рядом неловко закашлялась Марика.
– Знаешь что, – сказал Коля, немного помолчав. – У нас правила. Сыграй хотя бы пару раз. Сделай пару ставок на рулетке или в очко. А потом можешь тут сидеть и пить хоть до китайской пасхи.
Я двинулся к столу с рулеткой. Коньяк вдруг забулькал в горле и вырвался кислой отрыжкой. Получилось громко и горячо. Гена взял у меня бутылку и немного отпил. Я видел, как дёргается кадык на худой шее после каждого глотка и как в его зрачках крутится колесо рулетки.
– Я сейчас выиграл три тысячи, – прошептал он. – Всё только начинается.
– А сколько проиграл? – спросил я.
Гена не ответил. Голова его слегка покачивалась, в такт вращению рулетки.
