. В начале войны гамбургский банкир Макс Варбург попытался получить займы у директора Американского банка Джейкоба Шиффа – учитывая его немецко-еврейское происхождение, можно было ждать от него сочувствия к положению Германии. Но усилия Варбурга оказались тщетны – Шифф предпочел соблюсти нейтралитет Америки
>43.
Не желая подрывать дух общества повышением налогов, правительство было вынуждено искать другие пути, чтобы покрыть невиданные расходы на мировую войну. Особенно его привлекала идея выпустить облигации военных займов (Kriegsanleihe), которые, по сути, были более сложным методом внутреннего займа. В ходе войны правительство регулярно выпускало на публичные торги облигации военных займов. Вначале эта схема принесла невероятный успех. Первые три выпуска собрали около 24 миллиардов марок, причем каждая кампания по подписке оказывалась прибыльнее предыдущей>44. Вероятно, обещанные пять процентов годовых за десятилетний срок помогли людям сфокусироваться на цели. Но это была не единственная причина успеха военных займов. Схема сработала благодаря давлению на состязательные инстинкты общества. Пожертвования на военные цели помогали людям потешить свой патриотизм, заплатив больше, чем сосед. Даже главный патриот Эдуард Арнхольд и сам принялся давить на эту эмоциональную кнопку в попытке подстегнуть других руководителей предприятий к покупке облигаций. Ссылаясь на решение химических конгломератов BASF и «Bayer» подписаться на облигации на сумму 4 миллиона марок, он намекал Францу Оппенгейму из «Agfa», что его фирме следует сделать нечто подобное>45.
Шансы, что хоть кто-нибудь упустит выпуск облигаций военного займа, были мизерны. Речи, листовки и плакаты, побуждающие немцев пошире раскрыть кошельки, сопровождали каждые торги. Даже CV присоединилось к действу и стало раздавать собственные листки, призывающие участников группы жертвовать на военные нужды>46. Введение облигаций военного займа стало особенно заметным признаком трансформации немецкой экономики в первые месяцы войны. Военные и политические лидеры страны не просто требовали от своих граждан сражаться на поле боя, они хотели, чтобы граждане совершали финансовые пожертвования и в тылу. Когда эти перемены встали в один ряд с деятельностью Ратенау по основанию KRA для контроля военных ресурсов и с работой Баллина над импортом продовольствия из-за границы, стало ясно, что теперь евреи и остальные немцы живут в стране с военной экономикой, нравится им это или нет.
