— Нет, я ничего не знаю о жене, — признался Лайон. Все это время он даже не вспоминал о непослушной девушке, на которой король заставил его жениться. — Вы наградили меня обширными землями, но в жены дали настоящего ребенка. Я не растлеваю детей.
— Я и не подозревал, что владелица замка Краймер так молода. Но мои воины женились на девочках, которые были гораздо моложе Арианы Краймер.
— Может быть, но такой брак не для меня. Я предпочитаю спать с женщинами, знающими толк в любви.
— Вы имеете в виду женщин, похожих на леди Сабрину? Послушайте, Лайон, хватит тратить время и силы на любовниц, займитесь делом и произведите наконец на свет законного наследника, которому вы сможете передать Краймер. Ни один из ваших внебрачных отпрысков не вправе получить замок и земли. А вы знаете, какое значение я придаю законности и верности моих подданных. Вашей жене сейчас девятнадцать, она вполне созрела для брачных отношений.
Лайон усмехнулся:
— У меня нет внебрачных детей. Я всегда веду себя очень осторожно в постели с любовницами, потому что не хочу, чтобы они забеременели. Я не желаю плодить незаконнорожденных, потому что знаю, как тяжело им придется в жизни. Мы с вами испытали это на собственном опыте. Что же касается моей жены, то она ненавидит меня. Ее предки были саксами, а саксы считают нас, норманнов, своими злейшими врагами.
— Тем не менее Ариана — ваша законная жена. Только она может родить вам наследников.
— Я сделаю так, как вы велите мне, сир, — сказал Лайон. — Хотя вся эта затея мне не по душе. У этой нортумбрийской дикой розы острые шипы и язычок, как у гадюки. В четырнадцать лет эта девочка уже была законченной стервой и выводила меня из себя. Надеюсь, монахини научили ее смирению и послушанию.
Вильгельм скрыл улыбку. В свои двадцать семь лет Лайон был отважным, опытным воином, которого боялись и уважали враги. Мужественный и красивый Лайон пользовался успехом у сакских женщин, но не поддавался их чарам. Однако, судя по его реакции на слова Вильгельма, Ариана Краймер задела его за живое.
Монастырь Сент-Клер, 1072 год
Ариана выскользнула за дверь жилого корпуса — большого каменного здания. Стояла безлунная прохладная ночь. В темноте слышался лишь шорох листьев на ветру. Кругом не было ни души. Монахини вели суровую праведную жизнь, ложились рано и рано вставали.
Ариана бесшумно прокралась вдоль стены к каменной ограде, в которой была небольшая заросшая вьющимися растениями решетчатая калитка. К сожалению, у Арианы не было ключа от нее и она не могла выйти на улицу. И все же через эту калитку ей удалось установить связь с внешним миром. Без этого, пожалуй, она просто сошла бы с ума. Впрочем, эту калитку обнаружил Эдрик. Это он держал Ариану в курсе всех событий, происходивших за стенами святой обители.
