Вторым по важности приграничной торговле был… ревень. В допеницилиновую эпоху это было эффективное лекарство по цене, примерно, 200 рублей за пуд. Спрос на ревень держался до 1840 года, после чего пошел на спад.
Несмотря на плодотворную торговлю и тесные отношения, китайцы и русские были не прочь друг друга «облапошить». Так, каждый китаец имел весы трех видов: для взвешивания продаваемого, для покупаемого, одни – верные, для тех, кто не поддавался на обман. Вместо ветчины китайцы зачастую продавали кусок дерева, обтянутый кожей. Но и наши купцы тоже были не промах. Они зачастую выдавали за белых песцов мангазейских зайцев, пришивали белым зайцам песцовые хвосты, зашивали в лапки пушных зверей, продаваемых на вес, свинец.
Разговор велся на ломаном русском. Это можно понять, узнав быт китайского торгового города Маймачен (ближайший к Кяхте город с китайской стороны). Только что поселившийся там купец не имел права торговать год, который посвящался тщательному изучению русского языка. Это делалось для того, чтобы русским купцам не было нужды учить китайский. Ведь, овладев языком, они могли узнать тайны китайской торговли.
Но вернемся к торговым путям, которые связывают континенты, государства и народы. Каждый путь имеет значение в свое время. Но изменяются условия торговли, открываются новые, более выгодные пути, и пути старинные пустеют, торговля переходит в другие места. История представляет нам очень много примеров такого изменения в торговых путях, сначала – процветания, потом упадка. Таково было процветание северной Ганзы, так пала Венеция и итальянские города от изменения путей восточной и индийской торговли. Так рушилось торговое значение фламандских городов. Подобные перевороты совершались не вдруг и не внезапно, пути пустеют постепенно, торговля чахнет, чувствуется застой. Это болезненное состояние может продлиться очень долго, особенно если торговлю поддерживают разнообразными и существенными мерками.
Такого рода перелом угрожал и кяхтинской торговле. Стоит только проследить ее историю, чтобы убедиться, до какой степени ложные начала торговли и торговой политики, не согласующиеся с новыми потребностями, обрушиваются вредными последствиями на саму торговлю. Кяхтинская торговля, носившая в себе с самого начала строгий монопольный характер, необходимо должна была прийти к тем же результатам.
Но вернемся к торговым путям, которые связывают континенты, государства и народы. Каждый путь имеет значение в свое время. Но изменяются условия торговли, открываются новые, более выгодные пути, и пути старинные пустеют, торговля переходит в другие места. История представляет нам очень много примеров такого изменения в торговых путях, сначала – процветания, потом упадка. Таково было процветание северной Ганзы, так пали Венеция и другие итальянские города от изменения путей восточной и индийской торговли. Так рушилось торговое значение фламандских городов. Подобные перевороты совершались не вдруг и не внезапно, пути пустеют постепенно, торговля чахнет, чувствуется застой. Это болезненное состояние может продлиться очень долго, особенно если торговлю поддерживают разнообразными и существенными мерами.
