Вытаскиваем рыбу из сети, всего полтора ведра. Вместе с бригадиром нас шесть человек, варим в ведре двенадцать омулей, солим и добавляем немного тины (приправа). Через двадцать минут снимаем, запах божественный, заходим в домик (остался ещё от бывшего колхоза), посреди стол из досок, причём между досок щели, бригадир опрокидывает ведро на стол, вода с тиной стекают между щелей стола, запах ещё сильнее. Едим, каждый по паре рыбин, кости бросаем под стол. После окончания трапезы бригадир открывает дверь, запускает собак, и они подчищают остатки еды под столом. Вот откуда к нам пришло понятие о безотходной технологии.
После лирического отступления опять вернёмся к дороге Баргузин – Турунтаево (там была переправа через реку Селенга), и уже по левому берегу реки, вверх по течению, через 56 км. Улан – Удэ. Длина этого участка дороги составляет, около, 300 км и для доставки грузов в Улан – Удэ в Баргузине собирались обозы, к ним присоединялись обозы из Усть – Баргузина общим числом 10–20 из телег летом и саней зимой. Переходы, как правило, осуществлялись в дневное время от деревни к деревни. Интенсивность движения повышалась зимой: во первых замерзала Селенга; сани более устойчивы к поломкам, у них большая грузоподъёмность, да и занятость населения зимой ниже. Однако, зимняя дорога содержала и свои трудности – холод, толщина снежного покрова, иногда, доходила до 2,5 метра, трудность с ориентацией и нахождением кратчайшего пути, во время снегопада было легко заблудиться и в таких случаях обоз останавливался, лошадей накрывали попонами, а сами заворачивались в тулупы (шуба с мехом внутри и снаружи). Так как ориентиров при такой толщине снега очень мало и они ненадёжны, то ориентировались по берегу Байкала, не отходя от него не более чем на расстояние видимости. Средняя скорость 15–25 километров в сутки и не забывайте, что 300 км это только от Баргузина до Татаурово, а ещё надо проехать более полусотни км до самого Улан – Удэ. На отдых лошадей, продажу своего товара и покупку нового и обратный путь уходило до 2 месяцев.
Ходить обозом более безопасно; на трассе орудовали разбойники, да и как поётся в песне – в тайге есть «прожорливый зверь»; при необходимости оказывали друг другу помощь; обоз возглавлял знающий трассу человек; при продаже и покупке нового товара было с кем посоветоваться, да и было с кем в пути поговорить.
Сказать, что дороги не было совсем нельзя, люди ездили из деревни в деревню на праздники, по делам, по службе, но назвать их дорогами можно было с большой, большой натяжкой. И уже в 1812 году, по приказу генерал – губернатора Трескина, население проживающее в Баргузинской долине, за одно лето проложили колёсную дорогу от Итанцинской волости до туркинских горячих источников (ныне Горячинск). И уже в 1838 году была проложена колёсная дорога от Турки до Баргузина.
