Книга дворцовых интриг. Евнухи у кормила власти в Китае | страница 51

Пурпурные халаты с поясами, отделанными яшмой — то гости входят в ворота, распространяя вокруг неземное сияние. На золотых бокалах и кубках из яшмы вырезаны их имена и фамилии — разноцветие красок слепит глаза. Здесь стоят расшитые ширмы, экраны с цветными картинами — на них слова восхваления и разные лестные фразы. Лари и корзины с диковинными украшениями заполнили залы дворца. На дверях колышется стяги разных цветов и оттенков. В залах слышны музыки звуки: восемь ее тонов доносятся до слуха гостей. Сотня дворцовых евнухов-данов[101] с подвесками из собольего меха, на каждом халат с эмблемой змеедракона, стянутый поясом с пластинами из яшмы. Склонились в поклоне тысяча военных и штатских чинов: на каждом из них черная шапка и пурпурный халат. В драгоценных треножниках-динах тлеет сандал, растекается его аромат, вьются клубы благовоний. В кубках цвета зари разлито вино государя: цветом прозрачное, вкусом отменное, походит оно на росу сладчайшую. Все скоро узрят отблески этого торжественного благолепия. Люди вокруг суетятся, снуют, желая восславить хозяина на тысячи весен и осеней.

Вэй Чжунсянь облачен в пурпурный халат с эмблемой мана — змеедракона, в шляпе дворцового министра-нэйсяна, отороченной златою нитью, которая вьется облаком, украшенный цветами, дарованными самим государем. Платье евнуха подпоясано яшмовым поясом с изображением ста оленей. Вэй восседает в кресле, прикрытом шкурою тигра. Он сидит в конце залы, обратив лицо свое к югу. К нему боятся приблизиться не только сановная знать, но и государевы родственники. Он отказывается брать у них даже «церемонные письма», хотя всеизвестно, что на сей счет существует давний порядок совершения подобных церемоний. Однако злодей Вэй Чжунсянь поломал все правила и постановления. Ему удалось сковать самого государя, и он посмел сам отдавать приказы сиятельным вельможам-чжухоу[102]. Не удивительно, что его сила и богатство возросли безгранично. В тот день среди множества гостей, заполнивших залу, на почетных местах восседали лишь четыре вельможи из государевой канцелярии да высший сановник, ведающий усыпальницами. Остальные гости сидели на обычных местах в два ряда. Таким образом, Вэй восседал в одиночестве, а внизу у ступеней расположились сто музыкантов, исполнявших благозвучную музыку. На возвышении выступали около сотни лицедеев. Когда три гуна заняли подобающие места, к ним подошли нареченные сыны евнуха с кубками на подносах и предложили им отведать напитки.