.
Бароны в свою очередь считали Караччоло «умалишенным, высокомерным, невежей, грубияном с мыслями раба и мозгами набекрень», называя «караччоловщиной» любой безобразный поступок, совершенный людьми бесчестными.
Вот в такой трудной и напряженной обстановке Караччоло приходилось осуществлять свою политику реформ, поэтому «не следует удивляться, если ряд его реформ предали забвению»[14] и если современники «относились к нему с предубеждением и неприязнью»[15] вместо того, чтобы отдать должное его политической деятельности накануне конституционной реформы 1812 года.
В ответ аграрии, опасаясь крестьянских бунтов и восстаний, организовали свои частные отряды и контротряды для «устрашения плебса и оказания давления на правительство»[16], желая полностью восстановить свои феодальные привилегии и права, подорванные «караччоловщиной».
Хотя с введением конституции 1812 года юрисдикция баронов была де-юре упразднена и были отменены произвольные поборы сеньора и феодальное право запрета, вытекавшие исключительно из прерогатив сеньора, однако глубоко укоренившийся феодальный дух проявлял столь упорную живучесть, что действовал подобно коллективному гипнозу. К знати, которая считала своим правом сохранение за собой феодальных прерогатив и привилегий, примкнули те, кому в силу удачи, ловкости или предприимчивости удалось приумножить свои богатства и подняться по социальной лестнице.
Для феодалов, рассматривавших богатство как своего рода почетное и заслуженное право на сохранение социальных прерогатив, стремившихся сохранить прежние отношения с бедным людом и определенную дистанцию между ними и собой в смысле их порабощения, для феодалов, не желавших идти на какие-либо уступки в социальном плане, насилие и устрашение стали средством и заняли подобающее им место в той системе феодального общества, которую конституция Сицилийского королевства 1812 года попыталась отменить.
В то время как в Неаполе упразднение феодального строя законами от 2 августа 1806 года, то есть на 6 лет ранее, способствовало возникновению предприимчивого класса буржуазии, представленного лицами свободных профессий (адвокаты, нотариусы, врачи), а в Катании и Сиракузах наряду с поименованными профессиями образовались группы дальновидных и благоразумных аграриев и искусных ремесленников, в Западной Сицилии старый класс дворян ничего не сделал для подлинного и действительного обновления страны. Напротив, в ряде зон положение крестьян еще более ухудшилось, власть над ними была отдана целой своре насильников и самодуров, задача которых состояла в том, чтобы любыми средствами и в любых случаях подавлять всякую инициативу, направленную на ослабление самовластия баронов.
