Эта простая исповедь стала таким чистым откровением для Мишани, что изнутри просто всколыхнулась неимоверная волна жалости и уважения к этой маленькой и такой сильной женщине. Он больше не стал сдерживаться: просто притянул ее к себе с силой и начал целовать неистово и нежно, стараясь стереть все ее плохие воспоминания, а когда она сдалась и со стоном ответила на его требовательный поцелуй, его напор был еще более трепетным и очень бережным, как-будто он хотел ее успокоить и одновременно защитить от всех.
Маруся на секунду замерла от неожиданности, но почувствовав его теплые и мягкие губы на своих губах, сдалась и сделала шаг на встречу. В этот момент не существовало ничего вокруг: не тех плохих воспоминаний, не бушующих волн моря! Как будто время замерло и остановилось в этот момент и в этом месте. И остались в этом подлунном мире лишь она, Мин Хо и его требовательные и такие ласковые поцелуи. Он обнимал и целовал ее, наверное, целую вечность…Маруся с наслаждением касалась его шеи, рук, прошлась своими пальчиками по его спине. Она хотела гладить его, ласкать, чувствовать каждую клеточку, каждую частичку его тела…Поглаживая его сильную спину, ей показалось, что она почувствовала какой-то изъян, но не придала этому значения, а вот Мин Хо вдруг остановился и отстранился.
Маруся взглянула в пылающие желанием глаза и увидела в них затаенную боль.
«Я что-то сделала не так? Почему он так посмотрел? Словно задела очень чувствительную струнку его души…»
– Прости, – прошептал еле слышно Мишаня.
– Не смей извиняться! – это «прости» вывело ее из себя, – Что с тобой не так? То ты кричишь на меня, то целуешь, то отталкиваешь!!!! Прими уже решение: ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ? Не путай меня, не давай надежду, если потом оттолкнешь!!!!!!
Ее глаза медленно наполнялись слезами непонимания и обиды. Он видел это и нечего не мог с собой поделать.
«Примет ли она меня, таким какой я есть? Сможет ли жить с таким чудовищем, как я?» – Мин Хо гонял в голове своих дьяволов и не смел признаться.
"Зачем он так со мной? Я ему открыла душу, практически отдала всю себя, а он…"
Видя его замешательство, Маруся не выдержала, развернулась и пошла к дому. «Сумасшедший! Что с ним не так? Зачем так целовать, что у меня аж ноги подкашиваются до сих пор, а потом резко отталкивать?» – Маруся почти бежала. Горючие слезы, не спрашивая, заливали лицо. Маша пулей пронеслась в свою комнату, закрыла ее на ключ изнутри и залезла под горячий душ. Ее била мелкая дрожь. Согревшись в душе, она забралась под одеяло, и стараясь не о чем не думать, попыталась уснуть.
