Она забежала в ванную, плотно закрыла со собой дверь и включила вытяжку. Ее мутило со страшной силой.
– Маруся, что случилось? Открой! – в дверь уже ломился Мишаня.
– Никогда! Даже не думай, пока не избавишься от этих жутких запахов! – прохрипела она.
Мишаня, не раздумывая ни минуты, открыл все окна настежь, включил кондиционер и вытяжку, выкинул блинчики вместе с посудой и вылил кофе. Пошел в гардеробную и переоделся в чистую одежду. Потом снова постучал к Марусе.
– Милая, открой, – попросил он, – я уничтожил все следы своего чудовищного преступления.
Маруся чуть-чуть приоткрыла дверь и потянула носом. Все было в порядке и ничем больше не пахло. Тогда, открыв дверь пошире, она только хотела выйти, как тут же ткнулась в широкую грудь Мишани, который мигом поймал ее в кольцо своих рук. Его любимые глаза цвета кофе со льдом смотрели с тревогой и беспокойством.
Он приподнял ее личико и заглянул в ее удивленные синие глазки. Цвет лица постепенно приходил в норму: от серо-зеленого к светло-розовому.
– Теперь ты понимаешь, почему мы не можем осуществить твой расчудесный план и устроить свадьбу в утреннем благоухающем саду? – начала шутить Маруся, чтобы хоть немного разрядить обстановку, – иначе невесту может стошнить в самый неподходящий момент на тебя или гостей, что будет выглядеть вообще стремно! Давай это будет вечерний сад? Мне обычно ближе к обеду становиться полегче.
– Прости меня, – с теплотой в голосе, сказал он, – я и не думал, что это будет так плохо для тебя. Давай все отменим.
– НИ ЗА ЧТО! – помахала она Минхоше пальцем, – Ты столько приложил усилий, чтобы меня уговорить, что теперь назад дороги нет. Дудки! Просто давай торжество будет проходить ближе к вечеру, вот и все!
– Прости меня, – опять начал Мишаня, – я так хотел тебя порадовать вкусным завтраком.
У Маруси при одном упоминании о завтраке опять начала подступать тошнота. Мин Хо развернул ее к открытому окну: – Дыши медленно и глубоко. Вот так: вдох- выдох! – спокойно уговаривал он, а потом положил свою широкую и теплую ладонь на низ Машиного живота и попросил с нежностью: – Мой любимый малыш или малышка, давай ты не будешь так мучить нашу мамочку, а?
Маруся, вздохнув глубоко пару раз, развернулась в его объятьях и сказала: – Мин Хо, пожалуйста, не переживай. Все не так плохо, как кажется. Это происходит только утром. И такое состояние не продлится долго, обычно токсикоз проходит к 12 -13 неделям. И хватит уже извиняться, а то я чувствую себя виноватой!
