Убийство в Пражском экспрессе | страница 23
— О да. Они такие.
— Я ведь заранее выкупил всё купе туда и обратно. Возвращаться она должна была одна. Откуда взялся этот Врабец? — вздохнул Плечка.
— А больше вас в полиции ни о чём не спрашивали?
— Как же… Демонстрировали мне какой-то носовой платок тёмного цвета… Да ну их!
— А что с платком?
— Так ведь он мужской был. Причём здесь Божена? Ох, и пахло от него, простите…
— Пахло?
— Да запах непонятный какой-то… аптекарский. Я ещё подумал, что мертвец этот, наверное, провизором был или доктором.
Клим Пантелеевич едва слышно вымолвил:
— Провизором, говорите? Странно.
— Странностей хватает, — Плечка потёр в задумчивости нос и добавил: — Попутчик моей жены, как какой-то нищеброд, таскал в кармане поломанную расчёску, представляете?
— А откуда вам это известно?
— Так инспектор показывал. Судя по одежде и золотому перстню, не бедный был человек. Мог бы и новую купить. Видать, скряга.
— У него был перстень?
— Печатка. С чёрным агатом. Я обратил на него внимание, когда полицейский спрашивал, не знаком ли мне почерк, которым было написано письмо. Я сказал, что впервые вижу.
— Какое письмо?
— У этого господина нашли конверт. А в нём полулист почтовой бумаги. И там несколько строк. Только конверт был без марки и адреса. То, что без марки, ещё можно понять — купить не успел, а вот, что без адреса — неясно. Мы же обычно адрес сразу надписываем, а марку, чтобы не испортить, клеим в последнюю очередь. А тут ни марки, ни адреса.
— Интересные вещи вы рассказываете.
Плечка пожал плечами и проронил грустно:
— Да нет здесь ничего интересного. Горе одно.
— Искренне вам соболезную.
— Спасибо. Простите, но у меня мало времени… Похоронные заботы. Я бы хотел насчёт денег…
— Не беспокойтесь. Одну секунду.
Ардашев поднялся, вышел в другую комнату и вскоре вернулся с конвертом.
— Здесь пятьсот ваших крон. Можете пересчитать.
— В этом нет надобности. И ещё. Я принёс вашему коллеге фотографию Божены. Она мне очень дорога. Не могли бы вы мне её отдать?
— Видите ли, пан Войта в командировке. По возвращении он вернёт вам фото. Можете не сомневаться.
— Благодарю. Да, чуть не забыл. Я сказал полиции, что сначала обратился в ваше агентство. Надеюсь, вам это не навредит?
— Ни в коей мере.
— Что ж, тогда позвольте откланяться.
— Честь имею.
Клим Пантелеевич проводил гостя и воротился в кабинет. Он выбрал из коробочки синий леденец берлинго и положил его под язык.
Послушались шаги, и в дверях показался Войта.
— Ух! И устал же я! — произнёс на выдохе сыщик и упал в кресло.