В этом и заключается преодоление правящим классом своих шкурных интересов, поскольку в период революционного перелома судьба элиты становится накрепко связана с судьбой страны и интересами общества. Думские либералы в феврале 1917 г. этого не осознали, правительство Львова попыталось проводить политику заморозки проблем, а не их решения. Земельный вопрос был отложен на потом, дескать, пусть Учредительное собрание его разгребает. В вопросе войны кабинет «временных» министров занял совсем уж нерешительную позицию: объявил о верности союзническому долгу, о войне до победного конца, однако не принял никаких мер по наведению порядка в армии и в тылу, без чего продолжение войны не представлялось возможным.
В итоге Временное правительство, в котором преобладали правые, быстро утратило поддержку масс, требующих скорейшего мира. Одновременно оно вызвало недовольство западных партнеров по Антанте и раздражение генералов, обвиняющих политиков в неспособности прекратить хаос в стране. Через два месяца первый состав революционного правительства сошел со сцены, будучи замененным коалиционным правительством Керенского, на которого сделали ставку генералитет и Антанта. Его вскоре сменило социалистическое правительство во главе с тем же Керенским. Он казался популярным и энергичным лидером, способным консолидировать общество и мобилизовать усилия для достижения решительного перелома на фронте — как-никак он являлся военным министром.
На деле же все таланты Александра Федоровича, получившего издевательское прозвище «Александр IV», свелись к умению произносить зажигательные речи. Июньское наступление русской армии захлебнулось, в Петрограде была расстреляна рабочая манифестация, и это можно считать концом политической карьеры Керенского, продержавшегося на гребне революционной волны два месяца. Но сразу убирать его с Олимпа было опасно. Сначала нужно было подготовить преемника, способного возглавить военную диктатуру. На роль диктатора был подготовлен генерал Корнилов.
Как военачальник он особыми талантами не блистал, но пользовался известностью в массах благодаря остросюжетному зигзагу своей биографии — он попал в плен и умудрился бежать оттуда. В июле-августе пресса начала бешеную раскрутку русского «Наполеона». Несмотря на то что из Корнилова пытались вылепить этакого патриота, не жалеющего живота во имя Отечества, на самом деле он являлся, как бы это поделикатнее выразиться, британским агентом влияния, что в высших кругах секретом не являлось. Причем сильная оппозиция Корнилову возникла именно в среде военных, которые небезосновательно опасались, что генерал-диктатор станет марионеткой Лондона, которому Россия нужна исключительно в качестве источника пушечного мяса. К концу лета неспособность России продолжать войну стала очевидной для многих генштабистов. Армия в целом корниловский путч не поддержала, и поэтому он самым беспомощным образом провалился.
