.
Вот в составе такой правительственной комиссии в качестве старого партийца из недавно реабилитированных Ашхен Налбандян направляется на Урал с мандатом:
2 апреля 1956
№ 105
УДОСТОВЕРЕНИЕ
Настоящим удостоверяется, что тов. Налбандян А. С. указом от 24 марта 1956 г. утверждён членом комиссии президиума Верховного Совета СССР по Северо-Уральскому ИТЛ для рассмотрения дел на лиц, отбывающих наказание за политические, должностные и хозяйственные преступления, и дел осуждённых несовершеннолетних, содержащихся в трудовых колониях. Удостоверение действительно до 1 октября 1956 г.
Председатель Президиума Верховного Совета СССР (К. Ворошилов)
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР (Н. Пегов)
Через много лет Ашхен Степановна рассказывала об этой командировке:
Я посетила почти все лагеря Северного Урала. Там встречалась с множеством людей, которые говорили о своей невиновности. Много было женщин-колхозниц, арестованных за горсть зерна, ведро картошки.
Тем временем дело мужа, конечно, тоже пересмотрели. Приговор отменили. Жалко, смерть отменить нельзя.
Осенью 1956-го Ашхен окончательно вернулась в Москву. В это же время из Калуги перебрался в Москву и её старший сын. Булату с женой и сыном Ашхен выделила отдельную комнату в своей новой квартире, другую занимал Витя, а сама она спала на кухне. Но Булат недолго пожил с мамой и вскоре переехал от неё в съёмную квартиру. И не столько из-за тесноты — по тем временам это были роскошные жилищные условия, — просто из всех обитателей квартиры уживчивым характером была наделена только невестка Галя. Но вот её-то как раз и невзлюбила свекровь. Хотя, не будь Галины, сыновья с матерью всё равно не смогли бы долго жить вместе, как и показало будущее.
Оставшись вдвоём, Ашхен с Виктором прожили в этой квартире ещё много лет, но так и не сумели наладить тёплых семейных отношений, и здесь, видимо, виной был совсем уж сложный характер Вити — Ашхен-то с годами становилась всё мягче и безропотней в отношениях с сыновьями. Она безумно их любила, но они выросли без матери, пусть и не по её вине, и какая-то ниточка между ними давно и безнадёжно порвалась. Ашхен страдала, видя, как не может устроиться личная жизнь её младшего сыночка, ей очень хотелось как-то помочь ему, обогреть его материнской любовью. Но Витя, лишившийся родителей в трёх-четырёхлетнем возрасте, не мог помнить тепла отчего дома, и теперь его тяготила и раздражала материнская опека. В конце концов, дело закончилось тем, что он настоял на размене их прекрасной двухкомнатной квартиры в центре на две однокомнатные.
