Со стороны это выглядело как торнадо из пламени, воздуха, света, тьмы или воды. Одна только земля проявлялась как ростки зелени, что пробивались из-под ног испытуемого. Ну и астрал всегда играл своими красками. Ах да, количество энергии, что сопровождал процесс зависел от сродства с энергией и чем она ближе к идеалу, тем сильнее эффект. Так что шквал был далеко не у всех, даже среди учащихся белого класса.
По идее, мы могли бы и не ждать, когда все пройдут через ритуал, но такова была традиция что пока все кандидаты не пройдут через ритуал, то никто не может покинуть его. Вот мы и ждали, когда все пройдут через свой ритуал. Последними были ожидаемо учащиеся оранжевого класса. Среди которых, что удивительно я увидел и князя.
Вид его был странен. Помимо того, что он был один и очень хмур, что на фоне его внешнего вида вообще было мелочью. Выглядел он как последний бомж, что ещё и голодал в последнее время. Черные круги вокруг глаз могли поспорить с вечным мраком. А в мешках под глазами можно было стащить не один склад. Про бледный цвет кожи молчу. На фоне фанатичного блеска в его глазах это совсем не выделялось.
Он был последним в своём классе. Я если честно вообще был удивлен, что он смог повторно прорваться. Это после того, что я сделал с его телом. Однако с князем что-то всё равно было не так. Дальнейшие странности только убедили меня, что вообще происходит что-то странное. Начать хотя бы с того, что ректор так и не вызвал его, тот просто выбежал из своего угла, где, казалось бы, даже прятался.
Когда же он бежал в сторону ритуально круга, я услышал нарастающий гул голосов. Время для своего рывка он как раз выбрал, когда ректор отвернулся к трибуне, где сидел император. Я так полагаю, чтобы известить его императорское величество с церемонией окончания ритуала. Дикий же вопль, что донёсся с тех самых трибун, расставил всё по своим местам.
— Остановите этого идиота, — разнёсся над ареной крик какого-то статного мужчины, — он пустышка.
Но не успел кто-либо среагировать, как князь в диком прыжке влетел в ритуальный круг. Пустышками же называли тех, думал я в этот момент, кого не выбрала ни одна из стихий.
— Точно идиот, — тихо прошептал я.
“Идиот”, — про себя повторял я. Повторял, но сам при этом, с максимально доступной мне скоростью, приближался к месту проведения ритуала. Вот я проскочил мимо растерянного ректора. Не знаю, то ли он к этому моменту пришел в себя, или моя тушка привела его в себя. Но он попытался меня остановить.
