Иеремия представил властям подробное описание церемониала поставления патриарха. В соответствии с обычаем, царю и священному собору предстояло выбрать «втаи» трех кандидатов в патриархи. После этого царь должен был утвердить на высокий пост одного из них.
Такой порядок выборов главы церкви показался московитам неудобным. По настоянию Иеремии они все же согласились провести «тайные» выборы, но на деле вся процедура свелась к чистой формальности. Власти расписали сценарий избирательного собора до мельчайших деталей, включая «тайну» выборов. В соответствии со сценарием Иеремии полагалось провести «тайное» совещание с московскими епископами, после чего «избрати трех… митрополита Иова всеа России, архиепископа Александра новгородского, архиепископа ростовского Варлаама». «Потом, — говорилось в наказе, — благочестивый царь Федор изберет из тех трех одного Иова митрополита… в патриархи»[53]. Иеремия беспрекословно выполнил все предписания Годунова относительно «тайны» выборов и 26 января 1589 г. возвел Иова на московский патриарший престол.
Греки надеялись, что теперь-то их отпустят на родину. Но им велели ехать на молитву в Троице-Сергиев монастырь. По возвращении они настоятельно просили отпустить их в Царьград. Правитель отклонил просьбу под тем предлогом, что ехать весною неудобно: плохи дороги. Новая задержка греков была вызвана тем, что в Москве взялись за составление «соборного» постановления об учреждении патриаршества. Собор, будто бы выработавший этот документ, в полном составе едва ли когда-нибудь заседал. В числе участников собора грамота называла Иеремию и Иерофея. Но, по свидетельству Иерофея, грекам на подворье принесли готовую грамоту, которую они не могли понять из-за отсутствия перевода. Угрозы заставили Иерофея подписать грамоту, но он тут же посоветовал патриарху тайно наложить на грамоту заклятье.
Пробыв в Москве без малого год, патриарх 19 мая получил наконец разрешение выехать на родину. Правитель не пожалел казны, чтобы одарить освобожденных пленников. Не скрывая восхищения, Арсений писал, что великий царь и царица обогатили их всех. Что касается субсидий на строительство новой резиденции патриарха в Константинополе (за этим Иеремия и приезжал на Русь), то выдачу ее откладывали до последнего момента. Только после отъезда Иеремии Годунов «помянул» царю о забытом ходатайстве, после чего вдогонку грекам послали тысячу рублей на новую патриаршую церковь.
