. Рассмотрев три сохранившихся их варианта, автор пришел к выводу, что в основном содержании все они совпадают и являются вполне достоверным источником при изучении хилиазма таборитов, вопреки мнению И. Пекаржа. Ценным дополнением к ним является трактат Яна Пршибрама «Жизнь таборских священников». Другая статья И. Мацека
[102] посвящена недавно обнаруженному им таборитскому воинскому уставу 1420 г., анализ содержания которого показывает, что он был составлен таборитами в период зарождения революционной армии народа и носит на себе следы хилиазма. Сравнение его с гуситским воинским уставом 1423 г. обнаруживает значительно большую военно-техническую зрелость в позднем уставе.
В отдельных монографиях, статьях и разделах исследований современных чехословацких историков рассматриваются вопросы историографии гусизма. Большое внимание с полным основанием уделено разоблачению антинародной концепции И. Пекаржа и его единомышленников и последователей, представлявшей большую опасность в исторической науке, особенно в первые послевоенные годы. В монографии Яна Пахты[103] идеи Пекаржа показаны как контрреволюционная идеология буржуазии эпохи империализма. Пахта сообщает, что уже в ранний период Пекарж являлся убежденным идеалистом, сторонником иррационализма и выступал в защиту антисемитизма, религиозных суеверий и предрассудков. В дальнейшем его идеи становятся идеологической опорой нацизма в чешских землях. И. Пекарж являлся противником коммунизма и врагом Советского государства. Специальная глава о Пекарже как фальсификаторе революционной истории чешского народа показывает его как убежденного космополита, что ярко проявилось в его отношении к гуситству, которое этот матерый реакционер ненавидел и решительно отвергал. Именно он наиболее полно и четко сформулировал тезис о гусизме как чужеземном, импортном явлении в Чехии. Особенно он ненавидел таборитов, фальсифицировал учение и историческое значение хилиазма. Если Ф. Палацкий считал Липаны «могилой демократии», то Пекарж называл их «счастливейшим днем» чешской истории. Хотя в монографии Пахты недостаточно систематически рассматриваются исторические взгляды Пекаржа, например, вопрос об отношении его к государству, к сословиям, но в целом работа Пахты сыграла положительную роль, помогла в разоблачении концепции Пекаржа и его школы.
Перу И. Мацека принадлежит попытка дать краткий обзор чешской буржуазной историографии гуситского движения
