Уст. летопись под 1462 (6970) годом после рассказа о кончине и погребении великого князя Василия Васильевича[17] сообщает: «Того же лета посылал князь великий Иван Васильевич рать на Черемису: воевод своих Бориса Кожанова да Бориса Слепаго. А с ними устюжане, да вологжане, да галичане. А шли воеводы мимо Устюга к Вятке, по Вятке вниз, а по Каме вверх в Великую Пермь. Того же лета рать черемисская с татары казаньскими приходили на Устюжъский уезд, на верх Югу реки, на волость на Лоху, повоивали, в полон повели много руских голов. А устюжане ходили за ними в погоню; сугнав их, побили всех, а полон назад отполонили весь».[18]
Это — первое известие о военных событиях времени великокняжения Ивана III, и уже в этом смысле оно заслуживает внимания.
Прежде всего необходимо установить степень достоверности рассказа Уст. летописи. Рассказ уникален — никаких упоминаний об этих событиях в других летописях нет. Однако Тип. летопись под тем же годом отмечает: «Того же лета Иова, епископ Пермский, крести Великую Пермь и князи их, и церкви постави, и игумены, и попы».[19]
Это известие также уникально — его нет в московских летописях.
Известие Тип. летописи о крещении Великой Перми в какой-то мере связано по смыслу с сообщением Уст. о походе великокняжеских воевод, что косвенно подтверждает правдоподобие обоих известий.
При оценке степени достоверности известия необходимо учитывать особенности Уст. летописи. Она неоднократно подвергалась текстологическому изучению.[20] Новейший исследователь отметил, что она весьма своеобразна, не находит близких аналогий в других летописях и что одним из возможных ее источников был Северо-Русский (Кирилло-Белозерский) свод 70-х гг. XV в.[21]
Общерусские известия Уст. летопись нередко дает в собственной редакции (что частично отмечено исследователями). Особое значение имеют собственные устюжские известия, отмечаемые с 1218 г. К их числу относятся и сообщения о походах устюжан, и, в частности, рассматриваемый нами текст 1462 г.
Известие 1462 г. содержит важные реалии.
Первая из них: «… посылал князь великий Иван Васильевич рать на Черемису воевод своих…»
Кто такие эти воеводы?
Имя Бориса Кожанова в других источниках пока обнаружить не удалось.[22] Предок Бориса Слепца — Захарий Тютчев — упоминается в Повести о Мамаевом побоище как «уноша от двора» великого князя «доволен смыслом», отправленный на переговоры.[23] Сам Борис Матвеев Слепец сын Тютчева 10 ноября 1462 г. (вернувшись, очевидно, из похода) дал митрополиту Феодосию грамоту с обязательством не отчуждать пожалованные ему митрополитом земли в Суздальском уезде.
