— Отчётливо, — отозвался старший, — Готовы начать по-приказу.
— Разрешаю, — бросил я и остановился, чтобы рассмотреть в прицел, как началась атака уже с нашей позиции.
Несколько залпов вынесли около сотни врагов, прежде сем те сообразили, что их начали атаковать с другой стороны. Но стоило им начать движение, как Лема тут же напомнила им о своих позициях.
— Тихий, возьми две сотни и зайди справа, — решил я немного подкорректировать план.
— Принял, — отозвался тот и сменил связь на общую.
Вскоре он и две сотни бойцов отделились и под прикрытием травы и кустарника поползли в правую сторону. Таким образом защита скора будет взята в клещи, а там уже вопрос времени, когда нам удастся их переработать.
Мы упорно продолжали ползти вперёд. Вскоре преодолели линию собственных снайперов и у пули начали свистеть в опасной близости. Чуть позади меня вскрикнул один из бойцов, пуля угодила ему в плечо, но он упорно продолжал движение.
— Вижу вас, — вскоре прилетел голос Лемы, — Впереди ещё три метра травы, дальше открытое пространство.
— Принял, — ответил я, — Начнёте прикрывать по команде.
— Есть, — отозвалась Лямка.
— Тихий, что у тебя? — поинтересовался я, — Сколько до выхода на позиции.
— Мнут двадцать ещё, — вернулся ответ, — Нужно было сразу в клещи брать.
— Поговори мне ещё, — огрызнулся я, но всё же признал его правоту, — Сам уже понял.
Мы залегли и вжались лицами в землю, дожидаясь пока Тихий выведет своих людей на точку.
С той стороны она не очень удобная, нахо́дится в низине и единственной защитой является отвесная скала, которая словно стена возвышается посреди поля. Однако если удастся на неё взобраться, то с неё открывается прекрасный вид на плато, жаль что только на переднюю его часть. Почти две третьих будет скрыто от глаз валунами.
— Готовность две минуты, — наконец я дождался сообщения от Тихого.
— Принял, — ответил я, — Лема, две минуты.
— Хорошо, — отозвалась она.
Потянулись долгие две минуты, которые сопровождались вялой перестрелкой. Ни мы не видели противника ни они нас, но позиции сдавать никто не хотел и периодически тратили на это боезапас, часто отстреливая его в слепую.
— На позициях, — наконец пришёл долгожданный доклад Тихого.
— Принял, сколько людей на стене? — уточнил я.
— Пять десятков, больше смысла нет, — отозвался тот.
— Отлично, как только увидишь нас, выпускай своих, как понял? — снова пришлось корректировать действия на ходу.
— Как только вижу вас, выпускаю полторы сотни, — повторил тот.
