– Это мягко сказано, – с воодушевлением продолжал Майк. – Когда я был маленький, думал, что там живет какой-нибудь страшный колдун или ведьма. Еще радовался, что окна детской на другую сторону выходят.
– Ты его помнишь? – удивился Гном. – Но как так? Я старше тебя, но ничего подобного не помню. Ты ничего не путаешь?
– Извини, братишка, – насмешливо усмехнулся Майк. – Это ты у нас мечтаешь быть властелином интернета. А я как-то больше предпочитаю реальность.
– Но тоже мечтаешь быть властелином? – не удержалась от подколки Мира.
– Я и так шеф! – вывернулся Майк.
– Ну, да. – Лиза смотрела на него оценивающе. – Ты чувствовал угрозу того дома… Слушай, наверное, среди ваших предков были шаманы.
Никто подобному выводу из уст экстрасенса не удивился – она изредка выдавала нечто подобное. Так Мира узнала, что, возможно, ее предки были каннибалами. Аналитик смирилась бы, даже узнав от подруги, что в роду Шерлока были эльфы.
– Видишь ли, – тон Майка стал серьезным, только глаза подозрительно поблескивали, – я тоже мог бы заподозрить, если бы этот математический маньяк не был моим братом. У него-то таких способностей не наблюдается.
Гном надулся.
– Это нормально, – возразила Лиза. – Но ты же сам сказал, Гному важен виртуальный мир. Так, шаманам был близок мир духов.
Шерлок издал некий подозрительный звук, напоминающий сдавленный смешок. Хакер вроде бы решил перестать дуться и посмотрел на экстрасенса одобрительно.
– Но ведь Сеть и мир духов – это как-то совсем разные вещи, – с сомнением сказала Мира.
– Да никакой разницы, – уверенно заявила Лиза в ответ и вдруг злорадно усмехнулась. – Оба все равно выдуманные!
Гном надулся основательно, остальные веселились в открытую.
– Ладно, – примирительно сказал Майк. – Мы подъезжаем. Все готовы?
– Вот чего нам не хватает, – рассуждала Элен строгим голосом. – Нашему менталитету не хватает эстетики. Мы не можем доводить проекты до совершенства, даже когда это касается нашего быта!
Они стояли на площади, вернее, на некоем пространстве, которое в поселке называли этим словом. Скорее оно напоминало деревенский перекресток с той лишь разницей, что здесь был довольно приличный асфальт – пятачок между участками, где сходились две дороги, вернее, улицы. Все было милым, чистеньким и выглядело довольно прилично, если бы не одно «но».
Одну из сторон площади занимал тот самый дом, ради которого агентство «Хеймдаль» прибыло сюда в полном составе – пустой, заброшенный, с неровными стенами, облупившейся штукатуркой и пустыми провалами окон. Вокруг дома был пятачок заросшей земли. На покосившихся незакрытых воротах висела неровная красная тряпка с большими буквами, складывающимися в слово «продается». А рядом с останками забора приютился милый беленький чистенький ларек с напитками и мороженым.
