Нервный смешок срывается с губ. Все действительно так, остальное я придумала сама.
– Скажи, что я делаю не так? – ему нужны объяснения.
– Не так? Все не так, Марк, – в груди начинает бешено биться сердце. Вот настал момент, чтобы признаться ему, что нам пора заканчивать общение. – Нам стоит перестать видеться. Ни к чему хорошему это не приведет.
Марк резко сворачивает на обочину и тормозит так, что я дергаюсь от испуга. Вслед нам сигналят несколько автомобилей, проезжая мимо. Но Марк не обращает ни на кого внимания. Он яростно сжимает обод руля, и я замечаю, как отчетливо проступают через кожу натянутые сухожилия. Несколько мгновений, и он собирается с мыслями, раздраженно спрашивая:
– Думаю, с ужином ничего не получится, – его голос настолько холоден, что меня начинает трясти от страха. – Аппетит пропал.
– Тогда я пойду, – спрашиваю я, ожидая, что он отключит блокировку дверей и мне позволят покинуть салон.
– Я отвезу тебя домой, – спорить с ним у меня нет желания.
Остаток пути мы проводим в полной тишине. Марк ведет автомобиль ровно, не совершая больше резких манёвров, и спустя некоторое время мы въезжаем во двор. Марк паркуется уже в привычном для него месте, но не торопится разблокировать двери.
– Лера, – тихо обращается ко мне, и я оборачиваюсь к нему.
Марк Громов не смотрит в мою сторону. Взгляд устремлен далеко вперед.
– Я хотел дать тебе время, понимая, что ты тяжело переживаешь развод. Старался реже появляться на глазах, не беспокоить, надеясь, что со временем ты сама пойдешь мне на встречу. Но после твоих слов, я понимаю, что совершил ошибку.
Марк замолкает, а я боюсь пошевелиться, ожидая продолжения. На моих глазах выступают слезы, и я чувствую, как на щеке появилась первая мокрая дорожка. Мужчина оборачивается ко мне, и я тону в его темных как ночное небо глазах.
– Если ты считаешь, что между нами нет ничего, то стоит сделать хоть что-то, что связало бы нас, – произносит он, и я слышу как щелкает ремень безопасности.
Марк приближается ко мне, протягивая руку к лицу. Его длинные пальцы убирают мокрый след от слез, а после горячие губы прикасаются к моим губам. Поцелуй, словно прикосновение крыльев бабочки, невесом и нежен.
Я закрываю глаза, боясь упасть на самое дно его диковинного взгляда, отдаваясь во власть губ Марка. Так никогда и никто меня не целовал. Будто мой первый поцелуй, самые первый и самый яркий, поражающий воображение, зарождающий тугой узел внизу живота. Я не знаю сколько он длится Минуту, вечность или мгновение? Но я молюсь, чтобы он не прекращался никогда.
