– Совсем немного, – тихо прошептала я, потянувшись рукой к нему.
– На что смотришь? – спросил он, открывая наконец глаза.
Я залюбовалась им, впервые наблюдая, как спокойный внутренний свет наполняет их. Больше не было бездны, пугающей меня, оставляя место только для глади озера, освещенного блеском ночных звезд.
– На тебя, – улыбнулась я. – Ты очень красивый, – добавила, смущаясь собственных слов. Не знаю, стоит ли говорить мужчинам, что они красивы.
Марк повернулся в мою сторону удивленно посмотрев.
– Не знаю как объяснить, – заторопилась я. – У тебя такая мужская строгая красота. Правильные черты, классические.
– Пожалуй, это мне стоит говорить, какая ты красивая, – выдохнул Марк, приблизившись ко мне. – Но спасибо за комплимент.
Я не успеваю ответить, как мой желудок жалобно урчит, разрушая таинственную атмосферу, повисшую в комнате. Марк переводит свой взгляд на мой живот, скрытый под тканью, и смеется так громко и заразительно, что и я не могу удержаться от улыбки.
– Поздний ужин или ранний завтрак? – поинтересовался Марк, поднимаясь с кровати.
– Смотря, что отыщем в холодильнике, – улыбаюсь я, поспешив выбраться из плена постельного белья.
Я натянула на себя домашнее платье, а Марк спортивные брюки и футболку. Мы отправляемся на кухню, где после кропотливого осмотра, мне удается отыскать сыр, яйца, овощи. Я предлагаю Марку приготовить яичницу из всего этого и он соглашается, помогая нарезать овощи.
– Лера, я должен тебе кое-что рассказать, – серьезно заговорил Марк, когда мы сели за стол.
Я посмотрела на него, ожидая продолжения. Он глубоко вздохнул, лениво поковырявшись в тарелке.
– Рассказать о своей семье. Точнее об отце и Жанне, – ее имя тяжело сорвалось с его губ. Он сжал кулак, напряжено посмотрев на тарелку с яичницей. – Несколько лет назад Жанна была моей невестой.
Я замерла, ожидая услышать продолжение его рассказа. Но Марк не смотрел на меня, продолжая прожигать тарелку.
– Я был влюблен в нее до беспамятства, готов на все ради нее. Чтобы сделать ее счастливой, но чем больше я старался, тем больше она требовала от меня, пока однажды не ушла. И ушла к моему отцу, который мог дать ей намного больше.
Марк посмотрел на меня, и темнота поглотила меня. Я не знала, что можно так ненавидеть, но все завибрировало во мне, зарождая отвратительное чувство.
– Не нужно рассказывать, – попыталась прервать мужчину я. – Тебе больно вспоминать об этом.
– Но я должен, – глухо произнес он.
