Но вот мы внутри, и взору открылось просторное помещение с высокими потолками, яркими люстрами, длинными прилавками, рядами столиков и тетками в фартучках. Вот только потолок вместо потрескавшейся побелки расписали прекрасными фресками с зелеными лугами, мирно пасущейся скотиной и заснеженными горами в туманных далях. В люстрах — круглых и со спицами, точно тележные колеса — горели не лампы, а свечи. Помещение наполнял одуряющий запах свежей пищи, а прилавки ломились от изысканных закусок и мяса — тушеного, жареного, пареного, на любой вкус и кошелек. Меж столов — крепких, дубовых, окруженных настоящими деревянными тронами — сновали улыбчивые разносчицы с подносами и кружками пива, услаждая взоры глубокими вырезами. В углу бренчали на арфах эльфийки-менестрели, всюду стучали кости, шелестели карты, звенели бокалы и кубки, и со всех сторон доносилось непередаваемое и труднопереводимое задротское наречие.
Настоящая, мать ее, фэнтезийная таверна! И посетители собрались под стать — люди, гномы, орки, рыцари, чародеи, лучники. Все ели, пили, развлекались, спорили, доказывали, кто папка, а кто нуб и кто заруинил недавний рейд, но при нашем появлении разговоры стихли и на новичков уставились несколько десятков глаз. При всем желании и нездоровом оптимизме не назвал бы эти взгляды радушными и приветливыми — скорее нас оценивали, как паханы первоходов. И помимо прочего, шкурой ощущал впившиеся иглы сканеров — нас тщательно проверяли на профпригодность, ведь от мастерства и навыков напрямую зависели жизни соратников.
Анна кивком поприветствовала собравшихся и направилась в самый темный и неприметный закуток, окруженный пустующими столиками. В полумраке сидела троица, от которой все старались держаться поодаль, как от прокаженных. Тот самый некомплектный десятый отряд — неудачники, неумехи и слабые звенья. Вот же, блин, угораздило. А теперь пара слов о тех, с кем именно нам предстояло тянуть лямку.
Прямо напротив, полулежа на стуле и закинув сапожища на стол, сидел смазливый эльф с курчавой белой челкой — точная копия Малири, только мужского пола. Такой же надменный, самовлюбленный и метросексуальный — вот ни капельки не удивлюсь, если в реале он выглядит точно так же. Весь в коже — брюки, беспалые печатки, «ковбойская» шляпа с павлиньим пером и куртка нараспашку с металлическими полосами на плечах. Под ней — залитая пивом холщовая рубаха, на бедре — тубус колчана, на коленях — изогнутый фигурной скобкой лук.
