Следующий этап в моем развитии настал, когда я впервые почувствовал, что Иисус стал для меня человеческим обликом той величайшей тайны, которую я называю Богом. Вся моя духовная жизнь, как я понял, была не чем иным, как одной бесконечной дорогой, призванной привести меня к этой тайне. Пауль Тиллих[6], один из ведущих богословов, повлиявших на мой образ мыслей, называл этого Бога «само-Бытием», а это означало, что мой поиск Бога будет тождествен поиску себя. Я и по сей день в пути, и не надеюсь достигнуть конца, пока живу «по эту сторону Иордана»[7]. Вместе с тем я не думаю, будто преследую некий мираж, рожденный моей же фантазией. Бог для меня – постижимая реальность, но когда я пытаюсь о нем говорить, Бог всегда превосходит любые объяснения. Уже сам этот факт выводит меня за пределы любой религиозной системы, уверяющей, будто именно ей ведома окончательная истина о Боге. С тех далеких дней религия стала для меня потеряла «непогрешимость», и ни одну ее форму нельзя воспринимать как окончательную.
Я пишу об этом так подробно лишь для того, чтобы вы поняли: мне лучше многих известно, сколь привлекательны религиозные системы, сулящие безопасность в обмен на признание безошибочности Библии или непогрешимости папы. Но теперь в этих заявлениях я вижу лишь обычные следствия религиозной истерии. Довольствоваться ими? Ну нет! Как и мои светские друзья, я считаю эти заявления самообманом, в котором больше не хочу участвовать. Но я не отказываюсь ни от поисков подлинного Иисуса, ни от попыток проникнуть в ту предельную тайну, которую именую Богом. Мне кажется, по этому пути в той или иной форме идет любой живущий на Земле, ибо поиск Бога – неотъемлемая часть того, что означает быть человеком.
Я все еще постоянно читаю библейские истории об Иисусе, но меня снова и снова отталкивают навязываемые самой их сутью предпосылки, ни с одной из которых я, человек XXI века, согласиться не в силах. Не верю, что некто способен в прямом смысле слова накормить пятью хлебами огромную толпу, – тогда миру никогда бы не грозил голод. А люди и сегодня, что ни день, умирают от голода. И если кто цепляется за такое понимание Бога, тогда логичен вывод, будто Бог в наши дни сам обрек голодающих на смерть, а мы просто отказываемся прямо признать, что такое божество ничем бы не отличалось от демона.
Не верю, что кто-то, обладающий сверхъестественной властью, может вернуть зрение слепым, слух – глухим, заставить немых петь, а хромых – встать и идти. Если такое возможно, зачем нам тогда медицина? Но она нам нужна, – а понимание причин болезней и поиск лекарств всегда были ответственностью людей, а не Бога.
