Атлант был ученым из города, еще сохранившегося в неизученной части планеты. Его правитель нашел рукопись, оставленную в Юздрале, другом городе Атлантиды, доктором Грегори во время экспедиции двадцать лет назад, и теперь атланты отправили одного из их лучших ученых, чтобы укрепить дружественные и обоюдовыгодные отношения между двумя мирами. Как и доктор Грегори, этот правитель, Клеон, боялся последствий неограниченной торговли между землянами и атлантами, поэтому лишь совсем немного представителей обоих народов совершили путешествие, и доктор Грегори был, конечно, одним из первых. Нижеследующая рукопись — это история императора Атлантиды и событий, связанных с первой экспедицией и произошедших после ее завершения.
Я — КЛЕОН из Юздрала, Хранитель Врат, принесший клятву Посейдону, Первый Человек Тулы, император Атлантиды. Я был десятилетним ребенком, когда пала Луда, Юздрал Прекрасный и все города Второго Мира. Посейдон спас только Тулу Первую, Город Повелителей. Я уже буду стариком, когда дети Посейдона вновь увидят Первую Планету. Вот мой рассказ, история подземного мира под Лудой и Юздралом, о существах из тьмы и других, похожих на них, но все же совсем иных, которых народ Тулы назвал Поющими. Это необычная история, и далеко не короткая, но из всех людей никто не знает больше меня. Только еще один, но он юнец, а я — взрослый мужчина, и он — не совсем такой, как мы.
Мой отец был Хранителем до меня, и я помню, как в детстве мы покидали розово-красные шары Юздрала, находившиеся как далеко внизу, так и вверху, где удивительные деревья и нагромождения кристаллов создавали крышу внутреннего мира. Я помню огромную бронзовую чашу, ее полированные стены и пылающий бассейн розового света в ее сердце. Перед моим отцом открывались гигантские зеленые врата черной башни, за которыми лежал странный яркий мир зеленого и блестящего черного камня. Мы с отцом часто выходили туда, и много дней проводили в чудесах поверхности планеты. Мы лежали в пышной траве у черных скал. Вдалеке, под лучами огромного солнца, шумело зеленое маслянистое море, а ароматные распустившиеся цветы нависали над нами. Мы наблюдали за светом, который играл среди белых и лиловых стволов, торчащих из красной глины. И отец рассказывал мне предания нашей расы — истории, которые десятки веков назад были написаны странным древним почерком на крошащихся свитках или передавались из уст в уста, рассказы Первой Планеты. И я смеялся над ними, поскольку даже детям они казались мечтами, выдумкой. А я и был тогда ребенком.
