.
Теперь она писала с куда большим нажимом. Я понаблюдала за ней несколько секунд, потом решилась.
– Коринн сказала, вас выгнали из совета за то, что вы спасли чью-то жизнь.
Она не ответила – только положила планшет и посмотрела на верхнюю полку. Встала, сняла с нее ученический чепец и сложенный белый халат. Дальше это все полетело в меня.
Я поймала.
– Это для кого?
– Хочешь узнать, что такое лидер? Ну так давай наставим тебя на путь.
Я посмотрела ей в лицо.
Потом посмотрела на одежду.
С тех пор у меня и поесть-то времени особо не было.
В тот же день, как женщинам разрешили выходить, у нас появились восемнадцать новых пациентов. Пациенток. Все с разными жалобами: аппендицит, сердце, прерванная онкотерапия, сломанные кости. Все они оказались в ловушке, заперты в домах, без сыновей, без мужей. На следующий день пришли еще одиннадцать. Мистрис Лоусон убежала в детский дом исцеления, как только смогла. Мистрис Койл, Ваггонер и Надари носились из комнаты в комнату, выкрикивали распоряжения, спасали жизни. За это время вряд ли хоть кто-то вообще сомкнул глаза.
И нам с Мэдди тоже случая так и не представилось – того самого случая. Мы даже не заметили, что мэр так и не пришел меня повидать. Я бегала туда-сюда, путалась у всех под ногами, помогала где могла и загружала в голову новую науку.
Прирожденного целителя из меня, впрочем, не вышло.
– Не получится у меня ничего. Не понимаю, как это делается. – Это я опять не смогла измерить давление милейшей старушке по имени мистрис Фокс.
– Это делается вот так. – Коринн глянула вверх, на часы.
– Терпение, моя красавица. – Личико миссис Фокс все пошло морщинками от улыбки. – Ежели хочешь чему-то научиться, учись с толком.
– Тут вы правы, миссис Фокс. – Коринн сурово поглядела на меня. – Давай еще раз.
Я снова накачала манжету и принялась выслушивать через стетоскоп нужные ввуш, ввуш в жилах у миссис Фокс. И с секундомером еще сверять, ага.
– Шестьдесят на двадцать? – слабо предположила я.
– Что ж, давай проверим, – согласилась Коринн. – Вы сегодня утром умерли, миссис Фокс?
– Бог мой, вроде нет, – заинтересованно ответила она.
– Значит, скорее всего, не шестьдесят на двадцать.
– Я всего только третий день этим занимаюсь, – проворчала я.
– А я – все шесть лет, – отбрила Коринн. – И я была куда моложе тебя, когда начала, девочка моя. И на́ тебе, явилась не запылилась, даже давление померить не может, а поди ж ты, уже ученица, совсем как я. Забавная штука жизнь, а?
