Путь Князя. Простолюдин [AT] | страница 108

За два метра до меня противник сбросил ленивый вид и скачкообразно ускорился. Звон ударов слился в монотонный гул протестующего металла. У противника не выходило прорвать оборону, я же держался из последних сил, иногда отбивая удары только по наитию. Эдрин оскалился и снова взвинтил скорость. Я пропустил удар, за ним следующий, но в ответ провёл удачную подсечку, повалил его на землю и хорошенько влепил пяткой в лицо. Противник кувыркнулся назад, разорвал дистанцию.

Моё здоровье застыло оранжевом секторе, выдержу ещё два, максимум три удара. У противника почти полное здоровье. В этот раз, решил не отдавать инициативу и кинулся на него сам. Зазвенела сталь, посыпались искры. Эдрин уже не шутил, а работал в полную силу. В какой-то момент уловил то состояние, которое овладело мной во время боя в городе дворфов. Сознание резко расширилось, все мысли исчезли, остался только я и противник. Темп многократно вырос, сабли и кинжалы перестали восприниматься как единые предметы. Где то на задворках сознания услышал оглушительный рёв зрителей.

Отскакиваю, назад давая противнику поплыть за замахом. Не проходит, опытный гад. Быстро сближаюсь и бью ступнёй в колено. Нога противника выгибается, ставя его на колено и давая возможность нанести ещё пару ударов саблями. Здоровье противника повисло на сорока процентах, и я уже поверил в то смогу выиграть эту схватку, но Эдрин собрался, изогнулся и встретил обе мои сабли одним кинжалом, а второй кинжал вошел точно мне в горло. Гонг.

— Ты принят в клан. Испытательный срок три месяца, если пройдешь с честью, получишь статус рядового и оклад, через час быть на главной площади, — приказным тоном сказал он.

— Я что-то не помню, чтобы я просил об этом, — закидывая сабли обратно в ножны, ответил я.

— Это не то предложение, которое стоит обсуждать. Ты принят, а если откажешся — пожалеешь.

— С чего ты решил, что мне нужен твой недоклан? — я чётко осознал, что меня несёт. Не стоило говорить этих слов. Глава могучего клана не оставит их без ответа, но и дать вытирать о себя ноги я не позволю.

Эдрин развернулся ко мне. В его глазах полыхали, одновременно, недоумение и всё более разгорающаяся злость.

— Повтори, — прошипел он.

— Ты, что ещё и глухой? Говорю для особо тупых. Мне не нужен твой говёный клан, — да, что же я творю.

Эдрин схватился за рукояти кинжалов, намереваясь насадить на них наглого выскочку. Но в последний момент сдержался, мы находились на арене, и здесь мне ничего не грозило, максимум, на, что он мог рассчитывать, это снова довести дело до гонга.