Алеша нагнул голову, упрямо сказал:
— Я еще в сельсовет должен успеть… Так что пойдемте на улицу. Там и поговорим. Володю надо искать.
— Ну что ж, верно! Идите поговорите, — поспешно согласилась мать, глядя на Павла Федоровича просящими глазами.
Павел Федорович вздохнул, погладил плоский затылок и не очень охотно проговорил:
— Что ж, пойдем побалакаем…
— Зачем вы прогнали Володю? — спросил Алеша, искоса глядя на большое, плохо различимое в сумерках лицо Павла Федоровича.
— Вранье, Алексей, выдумки, — возразил Павел Федорович. — Я его в лес не угонял, не прятал никуда… И не буду я с тобой разговаривать, если ты как следователь цепляешься! Ф-фу, я воды зашел попить, а ты тут допрос учиняешь.
Алеше стало вдруг так странно, что идет рядом человек, которого почему-то любит мать. Кто он такой, откуда?
— А у вас дети есть? — вдруг спросил Алеша.
— К душе подбираешься? — сказал Павел Федорович и остановился, нахмурясь. — «Прогнал Володю»! Тоже, сказал… Да куда он пропадет в родной деревне!.. Ты погоди, я зайду в этот дом, мы тут с сестрой квартируем.
Павел Федорович остановился около синего дома с желтой резьбой на окнах. Алеша удержал его за руку:
— Подождите! Я понимаю, вам все равно, что чужие пропадают мальчики, но у вас хоть страх-то есть?
— Какой страх? — с любопытством спросил Павел Федорович.
— Перед судом! Если, не дай бог, что случится, я разобьюсь, а вы от ответа не уйдете!
— Ты вон что… — Павел Федорович надвинулся на Алешу, дохнул на него. — Парнишка сам сбежал! И без всякой причины!
— Вы его будете искать вместе со мной!
Павел Федорович распахнул пальто, покрутил головой.
— Слушай, юный следопыт, чего ты мне приказы разводишь? Чего? На бога берешь?
— Я хочу знать, кто вы такой!
— Погоди!
— Кто вы есть в нашем обществе?
— Меня словами не вывернешь! Я все ступени прошел в твоем обществе! Ты, может, еще ножку свою сосал, а я шахты строил в Экибастузе да на Памире силикоз наживал, снежком разговлялся… Уголек рубал на высоте четыре тысячи двести метров! Пять раз лопаткой кинешь в вагонетку — и зови маму! Я свое отдал. Если хочешь знать, я сюда приехал, чтоб в покое жить. Хватит, наездился. Здесь у вас края тихие…
— Вы ради покоя и Володю запугивали?
— Порядок я люблю, — возразил Павел Федорович. — Ребенок порядка не знает. Я ему задание дал, а он не выполнил!
— Какое еще задание?
— Портрет свой нарисовать с фотокарточки в большом размере, с полной отделкой. Лестно ему должно быть, верно?
