Капитан «Пасифика» для получения инструкций решил связаться по радио с начальством. Когда наконец из Гамбурга пришел ответ, в Ла-Манше бушевал шторм, и танкер с единственным якорем стало сносить к берегу.
Взяв «Амоко Кадис» на буксир и пользуясь безвыходным положением танкера, «Пасифик» запросил с терпящих бедствие изрядное вознаграждение. Торг длился несколько часов. На маломощном «Пасифике» один за другим стали лопаться буксирные тросы, связывающие его с танкером. Обреченный «Амоко Кадис» штормом был вынесен на берег и посажен на камни.
Машинное отделение затопила вода, экипаж по сигналу сняли вертолетами. К рассвету корпус танкера переломился пополам, и двести двадцать тысяч тонн нефти вылилось в прибрежные воды Франции. Впоследствии выяснилось, что спасательная компания могла направить в район бедствия и другое, более мощное судно, но «Пасифик» отправился в одиночку — ведь речь шла о вознаграждении.
— А какая сумма была затребована за спасение?
— Два миллиона долларов. Так что не думайте, что в Ла-Манше не бывает штормов: в тысяча девятьсот двадцать девятом году целых четыре дня бушевал двенадцатибальный шторм, в первые же сутки у берегов Англии был перевернут пароход «Дункан», в волнах Ла-Манша затонули со всем экипажем два парохода водоизмещением пять тысяч и восемь тысяч тонн, погибли английский пароход «Волумниа» и несколько десятков небольших судов.
На этом беседа обрывается, и работники несмежной профессии покидают рубку, ибо штурман приступает к дежурству.
23 февраля, в 14 часов 51 минуту по судовому времени, благополучно выходим из Ла-Манша, подсчитав самостоятельно: за сутки «Академиком Курчатовым» пройдено триста восемьдесят морских миль, что означает более семисот километров. Теперь наш путь от Калининграда — черточка на карте в полтора сантиметра длиной.
Спустя несколько часов через Па-де-Кале судно выходит в Атлантику. Зеленовато-серая вода постепенно приобретает все более голубой, серебристого оттенка цвет. Изменилась и форма волн — островерхие, с глубокими короткими ложбинами, идут почти без интервалов.
Все ближе Бискай, «мешок бурь», соперничать в недоброй славе с которым может лишь Бермудский треугольник, капитаны всех эпох, от парусных судов до современных лайнеров, знали: штормовая волна в Бискайском заливе при северных и северо-западных ветрах значительно круче океанской и потому опаснее.
Не так давно в прессе был опубликован рассказ капитана Домолего о переходе вверенного ему советского судна через Бискай: «Остались позади Африканский континент и вместе с ним беззаботный штиль. На траверзе Гибралтара началась болтанка, а затем шторм. Из Северо-Западной Атлантики смещался навстречу нам центр мощного циклона, чтобы на своем излюбленном полигоне устроить очередной экзамен кораблю и людям. К ночи ветер достиг ураганной силы, а высота вала — пятнадцати метров. Скорость сбавили до двух узлов.
