И следующие пару дней и ночей мы провели, командуя полусотней солдат, копающих ямы и пилящих лес на сопках возле города. К сожалению, дурная привычка Сержа – сначала говорить, а потом думать, неистребима, ну да ты и сама об этом прекрасно помнишь.
Но в награду за труды праведные мы получили возможность наблюдать за обстрелом с японских кораблей из лучших мест партера – с вершины сопки, откуда открывается просто-таки чудный вид на залив. Единственная проблема состояла в том, что в паре верст от нас находилась ложная батарея, которую мы же и оборудовали, и японский флот расстреливал именно ее бутафорские «пушечки», сбитые из бревен и досок. Так что часть спектакля мы провели, лежа на земле и снегу, пытаясь спрятаться от осколков огромных снарядов, противно верещавших над нами.
По возвращении в город мы, как были, грязные и усталые, пошли в неофициальный армейский клуб – «Ласточку», согреться и покушать. На наше удивление, компания в тот вечер группировалась вокруг некоего молодого флотского лейтенанта, кои вообще являются редкими гостями в этом заведении. Моряки обычно проводят время в своей «Бригантине», гораздо ближе к порту.
Когда один из знакомых, заметив нас, позвал Ржевского к ним за стол, лейтенант этот со смешком переспросил «уж не поручик ли, часом», чем обеспечил себе повышенное внимание со стороны Сержа. Как ты наверняка помнишь, Серж искренне считает, что только он имеет право быть «душой любого общества». А тут какой-то лейтенант морской…
В общем, через полчаса Сергуня стал откровенно напрашиваться на неприятности. Но и морячок был хорош! Он прилюдно заявил, что «пожалуй, стреляю и фехтую я изряднее всех вас, господа». На что Серж высказался в духе «…наган и шестидюймовка Канэ – это несколько разные системы, да и фехтуем мы не на якорях, а на саблях, ну, в крайнем случае на шашках». Лейтенант за ответом в карман не полез и окончательно всех привел в бодрое состояние: он предложил «перестрелять любых троих офицеров!» Ржевский вскочил, как раненый миша из берлоги, и заревел, что он сам сейчас кое-кого пристрелит, без формальностей. Остальные, более трезвые члены компании попытались утихомирить Сергуню.
Тут лейтенант вежливо извинился и объяснил, что именно он имел в виду. Оказывается, он предлагал пострелять по бутылкам. Трое господ офицеров по сигналу стреляют по одной, а он сразу по трем. Суть пари – если он свои три бьет быстрее, чем Ржевский со товарищи одну, счет за всю компанию оплачивают они, в противном случае – он. Серж да и ваш покорный слуга, что греха таить, обрадовались возможности наказать этого нахала. Третьим стал некий поручик, крепостной минер. Он весь вечер зыркал на лейтенанта и ворчал, что его приятеля зря наказали за какие-то там контакты и прочую их минерскую заумность, ни мне, ни тем более тебе, душа моя, не интересную.
