А потом Стрингер всех построил и заявил, что у основного курса спецподготовка, а курсант Сестра действует по специальному плану, лично установленному для нее руководством. И злорадно на меня посмотрел. Ой, что-то не то готовится! Ну и ладно.
В столовой меня встретили как-то странно. При моем появлении все вдруг замолчали и почему-то провожали непонятными взглядами. Ну, мои «коллеги» из своего угла — это понятно. Им-то меня любить вообще не за что. Но солдаты тоже как-то странно отнеслись. Стараясь не обращать внимания, отыскала троицу знакомых… и оказалось, что их за столиком уже четверо. Четвертым был пунцовый и прячущий глаза Пикассо. Ага, все понятно. Расспрашивают, как прошли «египетские ночи». А тот темнит — отнекивается и отделывается намеками, которые только распаляют воображение. Ну еще бы — сперва мы не появились на ужине, а с утра командир застал его в моей постели… да, зря сплетницами считают женщин. Мужики сплетничают ничуть не меньше. Ну и черт с вами, господа. Не ваше дело, что и как на самом деле происходило. Так что я решительно направилась к этому столику.
— Привет, как спалось? — ехидно спросил Кот. Остановилась перед столиком и вопросительно оглядела всех четверых. Пикассо дернулся было встать, но Павлик положил ему руку на плечо и сделал знак Чубатому. Тот мухой рванулся куда-то вбок и моментально вернулся с еще одним стулом. На что я соблаговолила кивнуть.
— Благодарю, очень понравилось.
— Мы старались, — продолжал ерничать Кот. — Цени, какого мы тебе бойца подобрали! Гений в любой области!
— Да, талантливый парень, — согласилась я, приступая к завтраку.
— Даже по ночам работает!
— Тут ты прав, ночью у него намного лучше выходит. Талант, он во всем талант.
— И еще в народе говорят, что вам там запасная койка не понадобилась?
— Да нет, нам вполне одной хватило. Да и какой смысл на пару суток лишней мебелью комнату загромождать?
— А на ночь отпускать бойца не собираешься?
— Да какого черта ему в такую даль переться, аж до казармы? А тут и окошко есть, и луна так романтично светит. Потерпит как-нибудь.
— Значит, пахать ему без отдыха?
— Да ничего, он вроде бы не в накладе. Ночами как раз самая работа! Правда, Гриша? Тебе же ночью понравилось? Койка не сильно скрипучая?
— Нормальная койка, — пробормотал тот, пряча глаза.
— Ну вот. А через пару дней заберете солдата, и останусь я опять одна… если со следующей партией новый талант не появится.
— А много ли от него останется, через пару-то суток? Может, мы чем поможем? Подменим человека на пару часиков ночью? Хоть отоспится, бедолага! А то вон глаза какие красные. Недосыпает, сердешный…
