В тихом омуте черти водятся, — сказала мне миссис Бьюри. У нее вошло в привычку каким-то сверхъестественным образом появляться в дверях всякий раз, когда я проходила мимо ее лавочки, и всякий же раз она качала головой и говорила, что я просто вылитая одна из тех… копателей. Она-то никогда не забывает лица.
— Надо же, выскочила за него, — сказала она мне. — Жалко ее. Она была славной девочкой. И нисколько не задавалась… не то что мисс Аллегра. Уж ежели кому и нужна хорошая порка, так это ей. А мисс Эдит и мисс Алиса — всегда такие обе вежливые, благовоспитанные. Жаль, что она так выскочила замуж. Это ведь все из-за денег. Да только деньги еще не все, верно ведь? Будь ее приданое поплоше, уж она б не вышла замуж за этого мистера Нэпа… а тогда бы она влюбилась и пошла замуж за мистера Брауна и все было бы чинно-благородно.
Так обо всем этом думали в деревне. Все жители жалели малютку Эдит, да и мистера Брауна считали приятным молодым человеком, который был доступнее пастора, не лез в их дела и не давал непрошеных советов, как его жена.
На сэра Вильяма новости подействовали очень сильно. Я не играла ему все это время и потому не видела его.
Миссис Линкрофт призналась мне:
— Он очень плохо воспринял все это. Мысль о внуке сотворила с ним чудо, вдохнула в него новый интерес, а теперь Эдит ушла, да и внук оказался не его. Это его очень изменило; он говорит, что и видеть ее в этом доме не хочет. Не хочет, чтобы ее искали и, вообще, чтобы говорили об этом. Хочет забыть все, как будто Эдит никогда и не было здесь. Хочет, чтобы все расспросы прекратились, а имя Эдит не упоминалось бы больше.
Я запротестовала:
— Но ведь невозможно вести себя так, как будто ничего не произошло. Нэйпир-то здесь, а ведь он вернулся сюда именно для того, чтобы жениться на Эдит.
— Так хочет сэр Вильям, — повторила миссис Линкрофт, как будто это все объясняло.
Признание Сильвии принесло решительные перемены. Большинство людей пришли к окончательному решению этой загадки. Эдит сделала то, что делали до нее и другие, вступившие в брак не по собственной воле: она убежала со своим возлюбленным.
Никто не знал, на каком судне мистер Браун уехал в Африку.
— Я никогда не спрашивала его об этом, — заявила миссис Рендолл. — Я не желала принимать никакого участия в его безрассудных планах. И мне думается, что он должен оставить лоно церкви, ибо, Господь свидетель, если подобные люди останутся безнаказанными, то куда же мы все придем?
