— Очень хорошо, — произнесла она наконец. — Сильвия пришла ко мне с самой шокирующей историей, какую я когда-либо слышала. Услышь я ее не от Сильвии, ни за что бы не поверила, уверяю вас. Но он-то… Да ведь он оставил пастора в таком затруднении, и это после всего того, что мы для него сделали! Нет, каков, а! Так что я уже ничему не удивляюсь. Но кто бы мог подумать, что у нас заведется такая безнравственность… такой порок… в нашем-то порядочном обществе.
Миссис Линкрофт спросила:
— Вы имеете в виду помощника, мистера Брауна? Что он совершил?
Миссис Рендолл повернулась к дочери и, схватив ее за руку, сильно тряхнула:
— Ну-ка расскажи, расскажи теперь всем то, что говорила мне.
Сильвия сглотнула и сказала:
— Они встречались, и она говорила, что хотела выйти замуж за него.
Она остановилась и беспомощно взглянула на мать.
— Продолжай, продолжай, детка.
— Они обычно встречались ночью, и она очень испугалась, когда…
Сильвия опять беспомощно взглянула на мать, и та сказала:
— За все годы своего беспорочного брака с пастором и нашей с ним честной работы в разных приходах первый раз слышу о такой бесстыдной распущенности и безнравственности. И это был помощник! А ведь я, знаете ли, всегда его недолюбливала. Я сказала пастору, и он сам может это подтвердить, — так вот, я сказала пастору: “Я ему не верю”. А когда он уехал, по его словам, учить язычников… Это он так говорил, а сам лелеял планы сбежать с чужой женой! И небеса не разверзлись. И грешника не поразило громом.
Миссис Линкрофт побледнела и с трудом проговорила, запинаясь:
— Вы хотите сказать, что Эдит уехала с мистером Брауном… убежала?
— Именно это я и хотела сказать. А Сильвия знала… — Глаза ее сузились, она с угрозой пристально разглядывала дочь, и я видела, что Сильвия насмерть перепугана. У меня промелькнула мысль: какой же должна быть эта женщина, если она вызывает такой ужас? — А Сильвия знала и ничего не сказала… ничего…
— Я не думала, что должна сказать, — плакала Сильвия, сжимая и разжимая кулаки, а потом сунула пальцы в рот и принялась грызть ногти.
— Прекрати, — сказала миссис Рендолл сурово, — тебе следовало прийти ко мне тотчас же.
— Я… Я думала, что все это выдумки, — Сильвия беспомощно смотрела на меня, и я произнесла быстро:
— Я думаю, ты поступила так, как считала правильным, Сильвия. Тебе не хотелось рассказывать выдумки тогда, а теперь ты пришла и рассказала все, что знала. Это правильно.
Миссис Рендолл уставилась на меня с изумлением: как я смею посягать на ее власть над дочерью? Но я видела, как Сильвия благодарна мне, и решила непременно помочь девочке, если представится возможность. Такая мамаша может совершенно сломать неокрепший характер. Бедная Сильвия. Ее проблема была ничуть не менее острой, чем у Аллегры.
