Церковь эта — прелестный памятник архитектуры четырнадцатого века, с башней из серого камня и замшелыми стенами. Я стояла у двери, вслушиваясь в полнозвучные органные тона, глубоко растроганная мастерской игрой Годфри. Мне не хотелось отрывать его, и я стояла тихо, рассматривая окошко с цветным стеклом, посвященное Бью; скамью семейства Стейси; выгравированный на стене перечень служивших здесь священников, от первого в 1347-м году до Артура Рендолла в 1880-м. В пустой церкви сыровато-затхлый запах веков ощущался сильнее, и я представила себе поколения Стейси, приходивших сюда для молитвы. Я подумала, что именно в этой купели крестили Бью и Нэйпира и к этому алтарю мечтала пойти Сибилла вместе с Гарри. Тут зазвучал триумфальный финал, и я подошла к органу.
— Рад, что вы пришли, — сказал он. — Я уже начал беспокоиться.
— Беспокоиться? Почему?
— Мне в голову неожиданно пришла мысль. Ведь вы рискуете навлечь на себя беду.
— С чего вы это взяли?
— Из-за новостей о миссис Стейси. Когда мы думали, что она уехала с любовником, поиски вашей сестры казались довольно безопасными. Но если два этих исчезновения связаны между собой, то кто-то же должен быть в них виновен. Если люди живы, они не могут исчезнуть бесследно. Мне пришла в голову мысль, что в наших краях объявился опасный убийца. И вряд ли он будет доволен, если кто-нибудь сунет нос в его дела, не так ли? А вполне возможно, что, если он недоволен кем-то, он попросту… устраняет его.
— Так вы назначили меня следующей жертвой?
— Боже сохрани и помилуй! Но вам следует быть очень осторожной.
— Понимаю, что вы хотите сказать. Вы имеете в виду конкретного человека?
— О да.
— Кого же?
— Разумеется, мужа.
— Не слишком ли тривиально?
— Боже мой, да ведь здесь не пьеса разыгрывается! Это все — жизнь. Кому же понадобилось избавляться от миссис Стейси, если не ее мужу?
— Мог найтись и еще кто-нибудь.
— Подумайте о причинах. Понятно, она была богатой наследницей. К тому же он с самого начала не очень-то рвался жениться на ней.
— Он искренне горевал о случившемся. И мне не нравится наш разговор. Он какой-то… безжалостный. Мы не имеем права его продолжать.
— Но мы должны реально посмотреть на вещи.
— Если клеветать на невинного человека и значит реально смотреть на вещи, то…
— Но откуда вы знаете, что он невиновен?
— А разве мы не обязаны считать человека невиновным, пока его вина не доказана.
— Вы говорите о британских законах. Но мы-то не судьи, мы всего-навсего, сыщики-любители и должны рассмотреть все варианты.
