– Ты получишь выкуп? – гнула свое девочка.
– Если повезет, – кивнул сатторианец.
– Чем это отличается от продажи? – Тэя сверлила его своим взглядом.
– Я доставлю тебя к тем, кто тебя ждал и, возможно, еще ждет, а не отдам тому, у кого кошелек окажется тяжелее, как это делают работорговцы, – голос Норта не предвещал ничего хорошего.
Почуяв брешь, возникшую во время этого эмоционального всплеска, сознание Тэи, против всех законов здравого смысла, снова бесцеремонно вторглось в сознание сатторианца и потекло прямо к запретной зоне, Норт жестко перехватил ее и вышвырнул прочь так, что девочка едва не задохнулась.
– Еще раз так сделаешь, и я тебя убью, – очень тихо сказал он, но слова словно били по ушам. – Мне будет наплевать, кто ты и сколько за тебя дадут, ты поняла меня?
Девочка, все еще задыхаясь, кивнула.
– Если хочешь оставаться здесь, ты будешь делать то, что я говорю, и постараешься стать полезной, если нет – убирайся вон с моего корабля! Останешься на Саттории и делай, что хочешь.
Тэя сжалась. Ее необъяснимо манила к себе сокрытая часть его сознания, и это влечение было сильнее чувства самосохранения. Ей до сих пор не всегда удавалось сдержать свое сознание силой собственной воли, и теперь приходилось принимать последствия столь рискованного действия. Норт снабдил свои слова достаточно красочными картинками одиночества, нищеты и голода. Еще там были темные холодные камеры и какие-то люди в форме, и это было еще хуже нищеты и голода на улице, это была неволя. Ощущение от слова было просто жуткое и перекрыло собой все остальное.
– Что это такое – неволя? – почти шепотом спросила девочка.
– То, что хуже смерти, – коротко ответил Норт.
– Но только смерть – это быстрый конец всего, а неволя бесконечна, – Тэя уловила его ускользающие мысли.
– Все верно, – Норт пристально смотрел на девочку.
Та подняла голову.
– А если я не хочу к тем, к кому меня везли? – вопрос ей дался нелегко.
– А если тебя везли к родителям? Ты не думала об этом?
– Родители?.. – Тэя растерялась, похоже, такая простая мысль ей в голову не приходила.
Норт почувствовал смятение, охватившее ее. Яркие образы, рожденные ее сознанием, заполнили собой пространство.
– Я бы не особенно надеялся, – сатторианец тут же пресек полет ее фантазий, – но вдруг…
– Если это родители, – Тэя растерянно огляделась, вокруг нее роились картинки счастливого воссоединения семьи, – то я хотела бы к ним.
Норт кивнул.
– А если нет, то я хочу остаться с тобой, – быстро добавила девочка, – и постараюсь стать полезной! Я же уже была тебе полезна с теми детьми? – торопливо напомнила Тэя, заглянув в его глаза.
