Во всех ситуациях, когда что-то идёт не по уставу, на горизонте наших мыслей и страхов появляется главный баг советского воспитания — «люди, которые что-то подумают».
Что подумают люди или что они скажут — в той или иной мере обязательный отпечаток в сознании каждого советского человека. То самое великое и ужасное общественное мнение. Кто-то этого общественного мнения жутко боится, а кто-то старается перманентно ему соответствовать. Но с какой стороны ни смотри, и в первом, и во втором случае весь смысл сводится к одному — к оценке. К желанию снова быть оценённым. Положительно оценённым.
Оттуда же вытекает страх быть непонятым и осуждённым. Вечный поиск одобрения: «Посмотри, я хороший родитель. Ребёнок меня слушается. Более того, слушается беспрекословно. Смотри, але оп — и вот они, нужные реакции».
Но в этой ли дрессировке и в беспрекословном послушании на самом деле заключается смысл воспитания и наша родительская ценность?
Где та тонкая грань, когда мы уже тешим свое эго за счет забитого подальше мнения пусть маленького, но человека. Что важнее — быть крутым напоказ или остаться внимательным к своему малышу? Почему вообще нас так парят эти люди, которые что-то подумают, когда в реальности они о нас не думают вообще. У них даже нет на это времени. Им ведь надо ещё подумать, что подумаете о них вы. Вот незадача))).
А даже если и подумают. Что с того? Кто-то не оценит ваших методов воспитания или уровень дрессировки вашего ребёнка? Ну и что вам с этого? Это в сотый раз означает лишь то, что все люди совершенно разные. У всех свои методы, своя жизнь и необходимость в дрессировке тоже у каждого разная. И это — нормально.
Пока мы вместе так много думали об окружающих, мы упустили один очень важный момент. Мы совсем перестали думать о себе!
Мы просто разучились, отвыкли. Вы знаете вопрос, который повергает в шок абсолютно каждого на приеме у психолога: «А как тебе?»
То есть, если убрать из головы все инструкции, правила и оглядки на общество, ответ на вопрос «а как бы ты сам хотел?» мы и не знаем. У нас просто нет ответа.
А что, вообще, так можно было? Интересоваться своими желаниями и ощущениями? Можно было жить и обращать на себя внимание? У-ля-ляяя!
Мы так много делаем для кого-то. Наверное, даже почти всё. Совершаем поступки напоказ. С детьми общаемся так, чтобы чужая тётя слышала, как уверенно мы отругали непослушное чадо. Одеваемся — исключительно для посторонних глаз.
