– Запрещено, – повторила она, закрывая глаза и думая, что делать дальше.
В такой ситуации она оказалась впервые.
«Окно закрыто, но можно выбить стекла и спрыгнуть. Плевать, что третий этаж, но главное сперва обездвижить Рейнара… например, ударом в пах… – размышляла она. – Отказаться от проверки вряд ли получится. Если новый ректор не дурак, он давно догадался, что она что-то скрывает. Впрочем, попытаться уйти по-хорошему все же можно… А уж потом…»
Она открыла глаза, приготовившись к опасной операции отступления. Но мужчина вдруг проговорил, не ведая, что мысленно его уже обездвижили ударом по самому ценному для мужчины месту:
– Я должен взять вашу кровь сам, сьера, – прозвучал его негромкий голос, в котором впервые проскользнуло нечто вроде мягкости или понимания, – однако, учитывая ваше монастырское прошлое… – в этот момент его глаза насмешливо блеснули, давая понять Арлин, насколько он верит в подобную чушь, – я не буду смотреть на вас.
– Не будете? – удивилась девушка, затаив дыхание.
Неужели у нее все же получится?..
– Не буду, – кивнул он. – Я закрою глаза, а вы будете двигать моей рукой под вашей мантией. Такой вариант вас устроит?
Арлин, кажется, вообще забыла, как дышать.
– Устроит, – ответила она через мгновение, не в силах больше разорвать странную связь их взглядов. Она не могла отвернуться и не хотела этого делать, заметив вдруг, что янтарные глаза ректора академии на самом деле очень красивые, если не смотрят с жесткой отрешенностью каменной скалы.
Он все же пошел ей навстречу…
В этот момент мужчина наконец поднял руку, а затем медленно, словно ему тоже нравилось глядеть на Арлин, опустил веки. А девушка, коротко втянув воздух сквозь приоткрытые губы, одной рукой обхватила его запястье, а второй вытащила пузырек с кровью из кармана и тут же спрятала его под мантией.
Сейчас или никогда. Если не получится – она погибла…
Рука Рейнара была теплой и приятной на ощупь. Более того, как только она оказалась под мантией Арлин, девушке мгновенно стало на несколько градусов жарче.
Мерзкая ткань уже не прилегала к коже груди и живота, не раздражала ноги, снизу из-под подола к телу проник прохладный воздух.
Арлин глубоко вздохнула, испытав неуместное удовольствие от происходящего.
Только щеки продолжали гореть, да в висках пульсировало от страха и странного, тягучего томления.
Когда мужская рука остановилась напротив ее сердца, Арлин замерла. Сейчас следовало симулировать порез, не давать ножу реально нанести себе рану, но почему-то девушка почувствовала, что подобный обман, как и предыдущие, рядом с этим человеком провалится на корню.
