— Да… — удовлетворённо сказал ученый. Не просто было создать такое контролирующее устройство, своего рода фильтр, через который процеживаются все поступки обладателя шапки. Ведь ограничитель — это, по сути дела, мерило человеческой совести… А вы о чём задумались Любовь Сергеевна?
Лаборантка откликнулась на сразу. Вероятно, подыскивала слова.
— Вот одно мне непонятно. — сказала она наконец. — Тактично ли, что мальчик так вольно и, я бы сказала, бесцеремонно разыгрывает бабушку? Ведь религиозные убеждения старушки — её личное дело. Почему же на экране не фиксируется отрицательный поступок? Почему ограничитель не срабатывает?
Конструктор оторвался от телевизора
— Видите ли, Люба, у нашей шапочки есть своя логика, которая вытекает только из разумного и справедливого. Модель сто восемьдесят семь-бис уже по своему замыслу свободна от каких бы то ни было предрассудков. И судит она, естественно, без оглядки на них.
Тимка высунулся в окно и посчитал этажи.
— А. была не была! — подтянувшись на руках, он перекинул ноги на карниз. — При моих альпинистских способностях через три минуты я буду на тротуаре! — И он обнял водосточную трубу.
Едва Тимка спустился до четвёртого этажа, как услышал жалобный детский плач. Тяжёлое житьё у человека, если у него на голове шапка! Придётся заглянуть, тем более, что большущая форточка в нижней половине окна, как нарочно, открыта настежь.
Посреди комнаты, размазывая слезы по щекам, сидела заплаканная девочка лет пяти. Рядом с ней, безжизненно раскинув руки и ноги, валялась большая гутаперчевая кукла с льняными волосами.
— Я тоже к тёте хочу! — всхлипывала девчонка. — Все ушли, меня не взяли!
Невидимка бесшумно спрыгнул в комнату. Подкрался к кукле а осторожно поставил её на смешные розовые ноги.
— Не плачь, мама! — пропищал он голосом Буратино — Я тебе хали-гали спляшу!
Пятилетняя кудрявая мама вытаращила на свою Таньку глава, а кукла как ни в чём не бывало притопнула красными лакированными сапожками и начала уморительную пляску. Она так здорово вертелась на одной ножке и прихлопывала в ладоши, что под конец ей маленькая хозяйка тоже пустилась в пляс.
— Ну, а теперь я устала! — пропищала кукла и пообещав девочке рассказать интересную сказку, уговорила ей лечь в кровать.
Особо интересных сказок Тим не помнил, но «Волка и семерых козлят» рассказал с выражением.
Так и не дослушав, где волк нашёл седьмого козлёнка, кудрявая «мама» сладко заснула и даже во сне крепко обнимала свою Таньку.
