Историки дают разные объяснения того довольно неожиданного факта, что страна, которая в XIX веке считалась эталоном свободы и соблюдения прав человека, вдруг в конце этого же века стала основным центром антисемитизма. Одной из важных причин была антисемитская политика французской католической церкви. Она потерпела тяжелое поражение в своих попытках свергнуть республику. Положение церкви ухудшилось после финансового краха католического банка Union generale и в процессе наступательной, антиклерикальной политики, проводимой правительством Ж. Ферри (основную роль в нем играл Поль Бер – еврей по национальности). Для улучшения своего положения католическая церковь решила прибегнуть к старому испытанному средству, о котором известный французский историк Ж. Мишле говорил: «Когда успехи цивилизации грозят опасностью либо успехам, либо влиянию клерикального абсолютизма, последний отражает удар путем диверсии против евреев»[3]. Ударной силой католического антисемитизма стал Орден иезуитов, устав которого требовал, чтобы люди, вступающие в орден, могли доказать, что у них нет еврейской крови в четырех поколениях. Католические священники играли заметную роль в движении антидрейфусаров, а иезуитский орден вел широкую антисемитскую пропаганду во всем мире. В разгар дела Дрейфуса основной орган католической церкви журнал Civilta Cattolica писал: «Евреев следует исключить из числа цивилизованных народов во всем мире: в Италии, Франции, Англии»[4].
Наряду с правым антисемитизмом во Франции был очень силен левый антисемитизм. Его первым представителем следует считать выдающегося утопического социалиста Шарля Фурье, относившегося к евреям с крайней враждебностью и практически ставившего знак равенства между капиталистом и евреем. Один из его учеников, Альфонс Туссенель, разработал этот вопрос в своей книге «Евреи – короли эпохи» – первой антисемитской книге нового времени, написанной во Франции. В своей работе Туссенель резко нападает на капиталистический строй, называя его «олигархическим», «плутократическим», «феодальным». Но корень зла, причину унижений, страданий угнетенного народа Туссенель видит не в характере капиталистического способа производства, а в том «жидовском духе», который охватил Францию эпохи Луи-Филиппа. Как принято у антисемитов, евреев обвиняют во всех смертных грехах. «Жидовский дух» проявляется буквально в каждом биении сердца столь славной в прошлом Франции. Июльская монархия миролюбива, она молча и безропотно сносит все оскорбления со стороны Англии. Виноваты евреи, так как биржа спекулирует на повышении бумаг и не любит войны, этого неизбежного падения всех бумажных ценностей. Июльская монархия заботится о проведении железных дорог. Она это делает потому, что евреи выторговали концессию у населения Франции и хотят поживиться за счет этого. Нужно сказать, что автор пытается избежать упрека в грубом антисемитизме и дает несколько своеобразное определение тем, кого он считает евреями: «Я предупреждаю читателей, что слово "еврей" взято здесь в обычном значении "жид", "банкир", "спекулянт". Никто более меня не признает превосходства характера еврейской нации. Еврейский народ, по справедливости, занимает выдающееся место в истории человечества. Это – народ-организатор по преимуществу, народ политического и национального единства. Все читатели Библии, называют ли они себя евреями, женевцами, голландцами, англичанами, американцами, наверняка нашли в своем молитвеннике, что Бог дал последователям сего закона концессию на монопольную эксплуатацию земного шара. Ибо все эти народы-барышники вносят в искусство обложения данью рода человеческого одинаково пылкий и религиозный фанатизм»
