Собственно, попасть в Пассау можно было и по железной дороге, но расписание поездов нас не сильно устраивало, решили нанять экипаж, вот Альберт с доктором таким интересным образом и собирались в дорогу.
— Уверен, что нам это пригодится? — спросил я Альберта, кивнув на стол с оружием.
— Не знаю, — от снаряжения барабанов он не отвлекался, — но мы у себя так привыкли.
— Что так? — мне стало интересно.
— Поляки, — меланхолично пояснил граф.
— Разбойники, что ли?
— Контрабандисты и браконьеры, — Альберт все же на время оторвался от туповатой работы. — Но если встретят легкую добычу на двух ногах, долго сомневаться не станут. Наши егеря и драгуны их, конечно, гоняют немилосердно, пойманных вешают так, чтобы было видно с польской стороны, но все же с оружием в лесу и рядом как-то спокойнее.
Да уж, вот они, прелести пограничной жизни… А понадобится ли нам этот арсенал? Попытавшись обратиться к предвидению, я, однако, наткнулся на глухую завесу неопределенности. Что ж, выезжать нам завтра утром, тогда и попробую еще.
…Погода к утру ощутимо испортилась — заметно похолодало и в воздухе повисла мерзкая сырость, напоминающая мелкий моросящий дождик, но заказанная повозка была уже подана к гостинице, так что хочешь, не хочешь, а пришлось выбираться из тепла и уюта на холод и сырость. Немного утешил солидный вид транспортного средства — нас ждал открытый экипаж темно-серого цвета со складным кожаным верхом, уже поднятым по случаю плохой погоды, на подрессоренном ходу, с четырьмя холеными и откормленными лошадиными силами. Под стать экипажу был и его водитель, извините, конечно же, кучер Герхард Мюллер, этакий типичный баварец, жизнерадостный краснощекий здоровяк, одним своим видом начисто опровергающий все теории о вреде употребления в изрядных количествах пива, свинины и мучного. Хотя что-то я в этом мире таких теорий пока и не слышал. Чемодан с пожитками доктора Грубера тщательно пристегнули ремнями к багажной полке сзади, нашим с Альбертом саквояжам и сумкам, как и стволам вместе с коробом запасных барабанов, нашлись места в пассажирском отделении. Чтобы уберечься от сырости, а заодно и прикрыть от лишних глаз наше снаряжение — револьверные кобуры, подсумки с барабанами, шпагу у графа, шашку у меня и длинный охотничий нож у доктора Грубера, мы надели только-только вошедшие в моду непромокаемые плащи Чарльза Макинтоша. Да, сколько плохого ни говори об островитянах, и вполне заслуженно, умения совмещать в одежде практичность и элегантность у них не отнимешь. Да и ладно, хрен бы с ними, с теми островитянами… Забравшись в экипаж, мы разместились на вполне удобных сиденьях, Герхард, также облачившийся в плащ Макинтоша, занял свое рабочее место, и наша повозка тронулась в путь под лихой посвист кучера и веселое щелканье кнута.
