А на выходе получаем сплошную лепоту, много денег и уверенность в завтрашнем дне.
И в кабинете директора, где ему показали приготовленную вчерне инвестиционную программу, и в VIP зале заводской столовой, где его уговаривали уже под коньячок, Мостовский прикладывал титанические усилия, чтоб скрыть раздражение.
Во-первых, он не любил когда им манипулируют. А во-вторых, он знал чем эта история кончится.
— Ты пойми, Антон — вещал между тем директор — опыт у тебя есть, твоя компания лицензирована, аттестована, открыты все допуски. Через три месяца можно будет начать локализацию, а там — завод освоит комплектующие. Будем смежниками. Заодно подвинем французов, чехов и амеров!
Как все, ставшие бизнесменами в начале девяностых, Мостовский когда то романтично мечтал о своем свечном заводике. И даже пару раз их, эти заводики, создавал с нуля. Но постсоветская реальность в конце концов лишила его даже намека на иллюзии. Поэтому дальнейшие события он представлял себе очень ярко и выпукло.
Сначала все здесь будут ему улыбаться и демонстрировать расположение. Начальник местных ментов не поленится сам приехать и предложить «… если что — сразу обращаться к нему лично…» На каком не будь совещании ему представится местный фсбешник, предложив звонить запросто, если возникнут сложности. А с местным прокурором будет поход на рыбалку или еще куда… И руководство отрасли будет официально-благожелательно не мешать. А неофициально даже будет поддерживать и ускорять прохождение через инстанции согласований и разрешений.
Все это до тех пор, пока не пойдет устойчивый сбыт.
Вот тут то у него в кабинете откуда то появится улыбчивый, нагловатый персонаж, который сообщит, что федеральная доля — десять процентов. Иначе будут сложности. И любое обращение к силовикам будет только повышать размер отката. Да и тональность разговоров с охранителями сменится с сердечной на раздраженную.
Дальше сценарий предполагает два основных варианта. Или он платит, или у него отжимают созданное производство.
В первом варианте существует вероятность, что со временем от него отстанут, когда выжмут досуха. И есть шанс потом все наладить. Лет через десять.
А во втором все гораздо зрелищней. Будет бурление говн. Заметки в местной прессе о москвичах, которые торгуют родиной, коварно проникнув на гостеприимную уральскую землю. Интернет, полный компромата и мальчиков кровавых. Возбужденная налоговая. Расчеты затормозятся. Все телефоны доброжелателей выключатся. Пойдут высосанные из пальца рекламации. Арбитраж, ясное дело. И громы с Олимпа. Какие-то прокурорские проверки…
