Я присел в траве: беглецы сменили направление бега и теперь уже бежали прямо на меня. Преследователи ринулись им наперерез: четверо коренастых мужчин с белыми лицами и огромными вколоченными космами на головах.
Колебался лишь секунду, беглецы были от меня в пяти метрах когда я встал из травы: бежавшие остановились, мне кажется они даже застыли, не ожидая увидеть человека в одежде. На их лицах застыл ужас, даже успел заметить, что спустя тысячи лет наши потомки мало изменились внешне, если не считать, что бегают обнаженные.
— Аргх, аргх, — это уже вопят преследователи, которые абсолютно не смутились моему появлению и летят на троицу беглецов и меня, поднимая суковатые дубины.
Два дробовых выстрела прозвучали как гром среди неба: подростки даже упали на землю от страха. Одна из «горилл» упала замертво, вторая стояла, схватившись за живот, сквозь пальцы пробивалась кровь. Двое оставшихся замерли, посмотрели на небо, словно ожидали там увидеть грозу и переглянувшись кинулись уже на меня, рыча словно звери.
Пулевым выстрелом я попал прямо в лоб, дикарь рухнул как подкошенный. Четвертый нанес мне удар дубинкой по такой широкой траектории, что успел уйти в сторону и перекинуть копье в правую руку, бросив пистолет. Промахнувшийся дикарь, сделал два шага, пытаясь удержать равновесие и в этот момент моё копье вошло ему в левый бок на добрых тридцать сантиметров. Рыкнув дикарь упал, вырывая копье из моих ослабевших рук, меня стошнило прямо на траву передо мной.
Я лишил жизни четырех человек, одного убил воткнув копье в бок: меня снова вырвало. Это я, который в своей жизни никогда сам первым даже в драку не лез, хотя силой и ростом Бог не обидел. Скулящий звук привел меня в чувство, напоминая, что опасность не миновала. Трое подростков лежали на земле и скулили, спрятав лицо в ладонях. Они так и остались лежать там где упали, примяв траву. Я взял пистолет с земли и выбросив использованные гильзы снова зарядил, не спуская глаз с лесной чащи.
Новых дикарей из леса не было, лежащий рядом заколотый дикарь был широкоплечий, но однозначно ниже меня. Он лежал на спине с оголенной задницей, которая, как и спина, густо поросла рыжеватыми волосами. Цвет кожи был темнее чем у меня, но однозначно это был белый.
Скулеж подростков напомнил о них: подростки были скорее всего черными. Не такими черными как мы привыкли видеть выходцев Африки, а скорее светло-коричневыми, каким обычно бывают дети из смешанной белой и черной расы. В отличие от голозадых дикарей с крашенными лицами, бедра подростков были обернуты кусками шкур.
