.
У власти [в Дай] встал Хуань, это был князь Сянь-хоу[203]. Когда он стал правителем, то был еще мал годами и обосновался в Чжунмоу[204]. Младший брат чжаоского Сян-цзы по имени Хуань-цзы прогнал Сянь-хоу и сам встал у власти в Дай, но по прошествии года умер. Жители княжества говорили: «То, что Хуань-цзы встал у власти, не входило в намерения Сян-цзы». Они сообща убили сына Хуань-цзы и вновь пригласили на престол Сянь-хоу. На десятом году его правления (414 г.) [57] впервые пришел к власти чжуншаньский У-гун. На тринадцатом году правления Сянь-хоу (411 г.) обнесли стенами Пинъи[205]. На пятнадцатом году своего правления (409 г.) Сянь-хоу умер. У власти встал его сын Цзи с титулом Ле-хоу. На начальном году правления Ле-хоу вэйский Вэнь-хоу напал на царство Чжуншань. Он послал осуществить это нападение и удержать Чжуншань своего наследника. На шестом году правления Ле-хоу (403 г.) главы домов Вэй, Хань и Чжао были возведены в ранг чжухоу[206]. Впоследствии [в роду Чжао], чтобы почтить [память о] Сянь-цзы, его стали именовать князем Сянь-хоу[207]. Ле-хоу любил слушать музыку. Он сказал своему первому советнику Гун-чжун Ляню: «У меня есть любимый мною человек. Могу ли я сделать его знатным?» Гун-чжун ответил: «Сделать его богатым можете, а вот знатным нельзя». Ле-хоу продолжал: «Ладно. Вот имеются два певца из княжества Чжэн — Цан и Ши, я намерен пожаловать каждому из них земли по десять тысяч му». Гун-чжун сказал: «Пусть будет так». Но земель не выделил. Прошел месяц. Ле-хоу, возвращаясь из Дай, спросил о землях, [предназначенных в дар]; певцам. Гун-чжун ответил, что он ищет, но еще нет подходящих. Прошло еще какое-то время. Ле-хоу вновь спросил о том же, но Гун-чжун так и не выделил [этих земель], а затем, сказавшись больным, перестал являться на приемы к князю.
Когда управитель Паньу прибыл из Дай[208], он сказал Гун-чжуну: «Ваш правитель действительно любит делать добро, но еще не знает, как им распорядиться. Вы, Гун-чжун, служите первым советником дома Чжао уже четыре года. Есть ли у Вас мудрые мужи, которых можно было бы выдвинуть?» Гун-чжун ответил: «Еще нет». Тогда управитель Паньу сказал ему: «Можно [рекомендовать] и Ню Сюя, и Сюнь Синя, и Сюй Юэ». Гун-чжун продвинул этих трех человек. Когда он явился на прием к князю, Ле-хоу вновь спросил его, как обстоят дела с землей для певцов. Гун-чжун ответил: «Мною как раз посланы люди, чтобы отобрать лучшие земли». В это время Ню Сюй наставлял Ле-хоу в человеколюбии и долге, излагая суть пути [истинного] правителя. Ле-хоу с довольным видом соглашался с ним. На другой день Сюнь Синь прислуживал князю, он толковал, как выбрать тех, кто может увещевать, как выдвигать мудрых и как назначать чиновников по их способностям. Еще через день князю прислуживал Сюй Юэ, который говорил ему о том, как бережно использовать таланты, как проверять меру заслуг и добродетели. В том, что он предлагал, не было ничего пустопорожнего. Правитель был всем этим обрадован. И тогда Ле-хоу послал гонца сказать первому советнику следующее: «Вопрос о землях для певцов надо временно приостановить». Он назначил Ню Сюя наставником, Сюнь Синя — начальником столичного гарнизона, Сюй Юэ —
