главы родов Фань и Чжунхан напали на Чжао Яна, который бежал в Цзиньян, но цзиньянцы окружили [город].
Вэй Сян и другие враги Фань Цзи-и и Сюнь Иня задумали изгнать последнего и заменить его как главу рода на Лян Ин-фу; изгнать Цзи-и и вместо него поставить главой рода Фань Гао-и[186]. Сюнь Ли сказал цзиньскому князю следующее: «Согласно Вашему, правитель, приказу всякий из высших сановников, начавший смуту, подлежит смерти. В настоящее время трое таких Ваших слуг начали смуту, но Вы изгнали только Чжао Яна, наказание применяется неравномерно, я прошу изгнать всех». В одиннадцатой луне Сюнь Ли, Хань Бу-нин и Вэй Чи получили повеление гуна напасть на глав рода Фань и рода Чжунхан, но успеха не имели. А главы этих родов сами напали на [Дин]-гуна, войска гуна ударили по ним, воины родов Фань и Чжунхан потерпели поражение и отошли. В день дин-вэй главы обоих родов бежали в Чжаогэ[187].
Князья Хань и Вэй стали просить за главу рода Чжао. В двенадцатой луне, в день синь-вэй Чжао Ян капитулировал и, прибыв в столицу Цзинь, во дворце князя заключил с ним союз. На следующий год (496 г.) Чжи-бо Вэнь-цзы сказал Чжао Яну: «Главы родов Фань и Чжунхан хотя и тяготеют к смуте, но это Дун Ань-юй поднимает их на нее; именно он строит с ними мятежные планы. А ведь в княжестве Цзинь есть закон, по которому всякий, начавший смуту, подлежит смерти. Оба главаря родов уже наказаны, только Дун Ань-юй находится на своем посту». Чжао Ян и сам был обеспокоен этим обстоятельством. Дун Ань-юй, [узнав про это], сказал ему: «Если моя смерть приведет к упрочению рода Чжао и к спокойствию в княжестве Цзинь, то я умру без промедления». И тут же покончил с собой. Глава клана Чжао доложил об этом Чжи-бо; в роду Чжао наступил покой.
Конфуций, услышав о том, что Чжао Цзянь-цзы, не получив повеления цзиньского правителя, схватил У, управителя города Ханьдань, и укрепился в Цзиньяне, записал в «Чунь-цю» следующее: «Цзиньский Чжао Ян поднял мятеж, опираясь на Цзиньян»[188].
У чжаоского Цзянь-цзы служил чиновник Чжоу Шэ, который любил обращаться к правителю с прямыми и [откровенными] увещеваниями. Когда Чжоу Шэ умер, Цзянь-цзы, собирая приближенных на прием, каждый раз отмечал, что недоволен их речами. Сановники просили наказать их за это, но Цзянь-цзы сказал им: «Вы не виноваты, мои сановники. Я слышал, что даже тысяча шкур баранов не смогут заменить шкурки подмышечной впадины одной лисицы. Когда вы, мои сановники, приходите на прием ко мне, я слышу только звуки почтительных поддакиваний
