»
[537]. Тогда Чжун Ю послали управителем в клан Цзи, рассчитывая разрушить укрепленные стены главных поселений трех кланов. Прежде всего были снесены стены [в главном селении] клана Шусунь в Хоу, предполагалось также разрушить укрепленные стены поселений клана
[133] Цзи в Би, но Гуншань Бу-ню и Шусунь-чжэ, возглавив жителей Би, внезапно напали на лусцев.
Гун вместе с представителями трех сильных кланов ворвался в палаты главы рода Цзи; [нападающие] поднялись на террасу У-цзы, жители Би безуспешно бились с ними, когда [вдруг] противники оказались рядом с
гуном. Тогда Конфуций приказал Шэнь Цзюй-сюю и Юэ Ци спуститься с возвышения и напасть на бисцев. В результате жители Би отступили. Преследуя, лусцы разбили их отряд у Гуме
[538]. Оба предводителя [Гуншань Бу-ню и Шусунь-чжэ] бежали в Ци. Тогда разрушили укрепленные стены в селении Би. Когда собрались разрушить такие же стены в селении Чэн, Гунлянь Чу-фу сказал главе рода Мэнсунь: «Если разрушат стены Чэна, цисцы непременно подступят к северным воротам столицы; кроме того, Чэн — это оплот клана Мэн. Не будет укрепленного Чэна, не будет и клана Мэн. Я бы считал, что стены Чэна не следует рушить». В двенадцатой луне
гун окружил Чэн, но не смог взять его.
На четырнадцатом году [правления] луского Дин-гуна (497 г.) Конфуцию исполнилось пятьдесят шесть лет. Он исполнял обязанности сыкоу и одновременно вел дела первого советника гуна. Внешне он имел очень довольный вид. Один из его учеников сказал ему: «Я слышал, что, когда к совершенномудрому приходит беда, он не пугается, когда приходит счастье, он не выражает [особой] радости». Конфуций на это сказал: «Есть такое выражение, но разве не говорят так: «Радуйся тому, что ты ценишь нижестоящих»». Вскоре он казнил луского сановника Шаочжэн Мао, который замышлял бунт против власти в княжестве[539].
После того как Конфуций принимал участие в делах управления княжеством в течение трех месяцев, продавцы бараньего и свиного мяса не осмеливались больше набивать цену, прохожие — мужчины и женщины — каждый шли своим путем, на дороге никто не подбирал оставленного, гости, приезжавшие в Лу со всех сторон, не имели необходимости обращаться к властям с какими-то требованиями, все получали надлежащее обхождение и возвращались [довольные]. Цисцы, услышав обо всем этом, встревожились, они говорили: «При ведении государственных дел Конфуцием княжество Лу непременно станет гегемоном; когда же оно станет гегемоном, наши земли будут рядом и мы прежде всего окажемся захваченными. Не лучше ли преподнести им какие-нибудь наши земли?» Ли Чу сказал на эго: «Прошу прежде попытаться помешать им [усиливаться], если не сумеем им помешать, то поднести им земли разве будет поздно?» Тогда отобрали в княжестве Ци восемьдесят красивых девушек, одели их в разукрашенные одежды, научили их танцам и музыке и отправили лускому правителю на тридцати повозках, запрягая в каждую по четыре лошади под
