Большое место в английских просветительских журналах отводилось вопросам «разумно организованного быта» в английском обществе XVIII в. (организация досуга, борьба с азартными играми, щегольством, флиртом, гаданиями, бездельем и т. п.). «Просветительская этика приобретает в журналах Стиля и Аддисона буднично-практичный, прикладной характер. Мелочи обыденного быта, рассматриваемые с точки зрения своей разумности и сообразности с достоинством человеческой природы, оказываются важными и заслуживающими обсуждения»[165]. Стиля и Аддисона живо интересует семья как основная ячейка общества, и тема отношений в семье освещается ими не только в дидактических очерках, но и в нравоучительных историях, и в письмах «читателей».
На месте злободневных бытовых тем (маскарады, дуэли, прически, одежда и т. п.), на месте совмещения бытовизма с нравоучением у Цзи Юня оказываются черты человеческого поведения, различные проявления человеческой природы.
Стиль и Аддисон изображают людей из разных социальных подгрупп, в разных сферах поведения, но их при этом интересуют только моральные проблемы, только вопросы этики в чистом виде; Цзи Юнь иногда выводит в качестве своих персонажей чиновников, правителей областей и провинций, но и в чиновнике, и в правителе области, и в ученом, и в служанке его интересует одно и то же — соблюдение ими этических норм поведения: человек должен вести себя так, как предписано в данной социальной ситуации. Когда в рассказе Цзи Юня фигурирует недобросовестный чиновник или непочтительный сын, то и в том и в другом случае речь идет о человеке, ведущем себя «неправильно». В общем можно считать, что различные социальные функции или социальные положения героев Цзи Юня соответствуют функции пространственно-временной разбросанности сюжетов (см. стр. 112-115) и показывают закон[166], как инвариантный относительно «социального пространства» (наказание за неправильное поведение ждет и нерадивого чиновника, и непочтительного сына). Разница между сюжетами здесь большая, чем в тех случаях, на примере которых было показано значение пространственно-временной соотнесенности. Собственно, дидактичность рассказа вытекает из данного конкретного сюжета, и наставления чиновнику даются одни, сыну — другие. Однако если говорить о концепции мира у Цзи Юня, то эти рассказы надо рассматривать как варианты.
Таким образом, кажущаяся разница между журналами Стиля и Аддисона и рассказами Цзи Юня, которая заключается в том, что Стиль и Аддисон обращаются только к этическим вопросам, а Цзи Юнь в своих дидактических рассказах иногда обращается и к вопросам государства, на более глубоком уровне оборачивается существенным сходством и тождественностью основного принципа.
