.) он написал четвертый сборник, названный им словами Чжуан-цзы «Не принимайте всерьез»...» (т. 3, стр. 157).
Европейскому читателю рассказы Цзи Юня почти неизвестны. Шестьдесят из 1193 были переведены па французский язык и составили книгу «Le lama rouge et autres Contes», Paris, [1923?]. Переводы эти были выполнены жившим в Париже в 20-х годах китайским дипломатом Чжэн Ло (Tcheng-Loh) и обработаны Люси Поль-Маргерит (m-me Lucie Paul-Margueritte), но большинство из них скорее относится к пересказам или в лучшем случае к описательным переводам. Моралистические концовки Цзи Юня в этих переводах, как правило, опущены. Два рассказа в переводе на английский язык были помещены в книге Форнаро (С. Fornaro, Chinese Decameron, New York, 1929)[20], семь рассказов было включено в изданную на английском языке в Пекине (1961 г.) книгу «Stories about not being afraid of Ghosts»[21].
В историях китайской литературы, выходивших на европейских языках, имя Цзи Юня почти не упоминалось[22]; в неопубликованных работах Б. А. Васильева Цзи Юню отведено незначительное место, причем влияние на него идей буддизма переоценено[23]. Лишь в последние годы в работах советских китаистов стали упоминаться «Заметки из хижины Великое в малом»[24]. Что же касается оценки Цзи Юня на его родине, то восхищение его современников сменилось равнодушием их потомков. Цзи Юнь был забыт на многие годы. В ходе «литературной революции», последовавшей за движением 4 мая 1919 г., произошла переоценка некоторых несправедливо забытых или недооцененных произведений старой китайской литературы. Среди таких памятников старой повествовательной прозы, прочитанных по-новому, были и «Заметки из хижины Великое в малом», переиздававшиеся в Шанхае в 1918, 1923, 1925, 1926, 1931, 1932, 1933 гг. и в Пекине — в 1936 г.
Лу Синь сумел разглядеть в рассказах Цзи Юня «о лисах и бесах» критику современного писателю общества, его нравов, восхищался наблюдательностью и смелостью Цзи Юня, его юмором, превосходным языком его рассказов, что он и отмечал в лекциях «Историческая эволюция китайской художественной прозы», прочитанных летом 1924 г. в Сиани. Лу Синь считал, что сам Цзи Юнь не верил в сверхъестественное, но, чтобы воздействовать на невежественных людей, был вынужден обращаться к сверхъестественному и магическому. Смелость Цзи Юня, широта его взглядов «заслуживают нашего величайшего уважения», — писал Лу Синь, указывая, что подражатели Цзи Юня не сумели усвоить характерный для его произведений критический дух, а восприняли только мистическую и дидактическую стороны его творчества
