— Конечно.
Он взял свою сумку, я — сумочку и шарф. Мы вошли в парк — там была какая-то сельскохозяйственная выставка, много людей с детьми, лязгающие машины, воздушные шарики, огромная пластмассовая корова… Симон быстрым шагом прошел — мне пришлось поспевать чуть не бегом — куда-то за главную аллею, за поляны, занятые комбайнами, и мы оказались на высушенном пятачке с другой стороны летнего театра. Там стояли ржавые остовы каких-то древних автобусов, а между ними — один более-менее новый, на ходу, и еще джип с иностранными номерами… и дальше я увидела десятка полтора людей — мужчин и женщин, совсем молодых людей и постарше. Они окружали корреспондентов — один был с камерой, и у них уже шел оживленный разговор. Симон отстал — кажется, с ним заговорил кто-то из съемочной группы, а я прошла вперед, люди расступились, и я увидела, что там на траве сидит бородатый парень — почти нагишом, в одних плавках. Он слабо улыбался, а двое других, посмеиваясь и подмигивая, связывали ему руки и ноги. Все говорили по-португальски, и я понимала с пятого на десятое. «Вот так», — сказал один из них, из тех, кто связывал, — «вот так это делают». И они отошли, похлопав голого по спине. И тут же двое других просунули связанному между коленями и руками длинную палку, подняли, и он повис на ней, как большая нелепая птица. «Пау де арара», — сказал корреспонденту высокий молодой человек в очках, прилично одетый. — «Сорок минут», — дальше я не поняла. Связанный запрокинул голову. Кто-то из мужчин взял шланг с водой и стал поливать висящего, стараясь попасть ему в нос и в раскрытый от напряжения рот. Все засмеялись, подвешенный закашлялся. Я никак не могла понять, что происходит. Подвешенного снимали на камеру, Симон был где-то в стороне, а вокруг люди разговаривали и смеялись. У меня зашумело в ушах. «Тортурас», — вылетало из общего гомона. Пытки. Вот так это делают. Дамочке плохо, сказал кто-то прокуренным голосом. В это мгновение я почувствовала, что меня слегка тянут за рукав. Наверное, Симон… но это оказалась застенчивая девушка в красной футболке и в брюках.
— Вы тоже американка? — спросила она по-английски.
— Нет, — я не стала уточнять. — Я приехала со здешним журналистом, он там… и никак не пойму… что это?
— Это наши товарищи, — сказала она. — Рассказывают американцам, тем двум, что с ними делали в ДОПС.
— В ДОПС?
— Ну да. В службе безопасности, в полиции… Это «пау де арара», «попугаячий насест»… там рано или поздно кровь приливает к голове, человек теряет сознание, и очень больно…
