— А что ее глядеть-то? — он задернул полог. — Там и глядеть-то не на что.
— Да как же? А гневешские кружева? — девушка удивленно округлила глаза.
— Да были б то кружева! Так, дырка на дырке.
Она засмеялась, отодвинула в сторону упирающегося мужика и прошла внутрь, отправляя поисковое заклинание. Потом уверенно направилась вглубь лавки и отдернула еще один полог. Затем щелкнула пальцами, и стопка скрученных ковров легко поднялась в воздух, освобождая скрытый под ними сундук. Чародейка откинула крышку и прикрыла глаза от нестерпимо яркого света, лившегося из недр сундука.
— Берсе-ень! — позвала она.
За ее спиной появился мужик с выражением крайнего изумления на хитром лице. Он схватился за голову, нехорошо выругался и возопил:
— Что удумали лиходеи, честного человека оболгать решили! Кто мне посмел подбросить сие диво? Сухан, Прехвал, а ну быстро сюда!
Двое работников Берсеня влетели на зов хозяина и, рассмотрев, на что опирается незваная гостья, сделали круглые глаза, усердно кланяясь ей. Белава насмешливо следила за троицей, но хранила молчание. Хозяин напустился на двух мужиков.
— Откуда тута это безобразие? Кто притащил? — грозно вопрошал он.
— Знать, не знаем, Берсень Яроборович, — рванули они рубахи на груди. — Что хошь с нами делай, а первый раз видим, вот тебе, батюшка, честное наше слово!
— Может, кто в лавку заходил? — продолжал бушевать Берсень.
— Если и прорвалси кто, так мы не видали. Видать колдовство! — и многозначительно посмотрели на чародейку.
— А и точно, — мгновенно отреагировал Берсень. — Подкинули чародеи. Совсем совесть потеряли!
Она поперхнулась и уставилась на три наглые физиономии, сейчас обличительно взирающие на нее. Девушка подбоченилась:
— Та-ак, — протянула она. — Стало быть это я хвосты Жар-птицам ощипала?
— Ты? — Берсень и его работники еще больше округлили глаза. — Зачем, матушка чародейка?
— Бедных птичек обидела, — всхлипнул Сухан.
— Такую красу порушила, — утер слезу Прехвал.
— Почто ты над чудом надругаласи? — вопросил Берсень.
— Ну, все, — ответила в конец возмущенная Белава, и в ее руке возник огненный шарик.
Трое мужиков мгновенно оценили степень гнева чародейки и, не сговариваясь, развернулись на выход. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как оказались захвачены невидимой петлей и, упираясь изо всех сил, поползли обратно к девушке, увлекаемые силовым арканом. Она стояла, уперев руки в бока, и с негодованием смотрела на мужиков, которые продолжали надрываться:
