Танги | страница 19



Танги замолчал. В конце концов все стало ему безразлично. Он уже давно со всем примирился. Он больше не пытался понять смысл происходящего. Он знал, что в большинстве случаев оно не имеет никакого смысла.

— Я пройду через Пиренеи пешком. А ты приедешь через неделю с госпожой Пюиделливоль. Мы встретимся в Мадриде.

Танги понял только одно: его хотят разлучить с матерью. Он бросился к ней:

— Нет, мама, нет! Умоляю тебя, мамочка, только не оставляй меня! Я буду делать все, что ты скажешь! Ведь я всегда был стойким. Но только не разлучайся со мной! Клянусь, я не отстану от тебя в горах. Я сожмусь в комок, и никто меня не заметит… Нет!.. Мамочка, не покидай меня! Если ты бросишь меня, я умру с горя. Я умру!.. Я умру!..

Мать тоже плакала. Она крепко прижимала его к себе. Он чувствовал ее тепло, запах ее духов. Ему казалось, что он становится совсем маленьким, таким маленьким, что его боль гораздо больше, чем он сам.

— Я не покину тебя, родной мой. Я тебя не покину… Мы встретимся в Мадриде. Там мы снова будем счастливы. Ты станешь ходить в школу и заведешь себе друзей… Даю тебе слово, что мы встретимся.

VI

Танги стоял перед окном. Он весь сотрясался от рыданий. Как будто жестокая рука сжала ему сердце и старалась вырвать из груди. Он чувствовал ужасную боль. Ему казалось, что он сейчас умрет от горя. Он еще не знал, что от горя не умирают.

Машина, увозившая его мать, только что скрылась из глаз. Слишком быстро она его покинула. Теперь он остался один. Всю душу его переполняли боль и одиночество. Он вдруг почувствовал себя стариком. Он столько плакал, что, казалось, выплакал все свои слезы. Забудет ли он когда-нибудь соленый привкус этих горьких слез на губах?

Дом Пюиделливоля находился в окрестностях Марселя. Это была летняя дача, стоявшая в саду, за каменной стеной. Ставни были плотно закрыты, и дачу окружала атмосфера таинственности. Дом наполняли евреи, которых Пюиделливоль переправлял из оккупированной зоны в Испанию. Они почти всегда приезжали без вещей и без денег, не успев даже спороть желтые звезды[4] со своей одежды. Их размещали повсюду — во всех комнатах, в коридорах, — и они ждали, усевшись на полу; там же они ели и спали. Им запрещали выходить во двор. В доме стоял тяжелый запах.

Среди них был небольшой лысый человечек с приятным лицом, по фамилии Коген. Он ждал жену и детей, которых должны были тоже переправить через демаркационную линию. Каждый вечер он вынимал из кармана карту Европы, раскладывал на столе в столовой и вкалывал в нее маленькие флажки. Он называл это «вести войну», Танги недоумевал: что такое война? Что значит война на самом деле? Мрачный вой сирен, хвосты возле булочных, разрушенные дома, трупы на улицах, вечные отъезды и разлуки? Или забавная игра с флажками на карте? И он не находил ответа.